Мужчина сел и удивлённо огляделся: он уже понял, что, скорее всего, потерял сознание (но от чего? Что его так оглушило?) в операционной, но чувствовал он себя на удивление хорошо. Слабости не было, и Андрей легко поднялся с постели.
И тут же сел обратно.
На Маме Ине он увидел те же самые склизкие, гадкие зелёно-серые сгустки, которые тонкими хоботками впились в её шею и руки. Но сама медсестра не замечала их, продолжая спокойно размешивать в чашке с чаем сахар и смотреть в небольшой монитор компьютера, где крутилось какое-то видео.
Андрей моргнул. Потом ещё раз, пока не понял, что склизкие сгустки никуда не собираются пропадать. Перевёл взгляд на невропатолога (как же её? Света? Валя?) и увидел такую же штуку на её плече.
Стало страшно: так и сходят с ума. Андрей снова встал, аккуратно подошёл ближе, рассматривая неизвестное существо, или, скорее сущность, и прищурился. Света (или Валя?) подняла голову:
– Все нормально?
– Да… А пациент как?
– Это который?
– С грыжей. Тот, которого я должен был…
– Этот нормально. Лежит в палате.
– Хорошо, – он кивнул и стремительно вышел из ординаторской, стараясь не смотреть по сторонам, потому что он видел, как на всех… буквально, на всех вокруг сидели эти склизкие сгустки. На ком-то совсем мало, по одной, на ком-то так много, что живого места видно не было. И люди шли, стояли, лежали, словом, вели себя как обычно, не замечая тварей, что присасывались к ним.
– Я схожу с ума, – пробормотал Андрей, врываясь в раздевалку и поспешно скидывая халат.
Или он уже сошёл с ума, и это галлюцинация?
Если с пациентом все в порядке, то, значит, операцию закончили без него. Видимо, Витя подхватил, дежурный хирург.
– Андрюха, а я обыскался! Слушай, я билеты достал…
– Не сейчас, Глеб, – Порохов накинул пиджак, переобулся и, повернувшись, хлопнул друга по плечу, предусмотрительно там, где не сидело никого: – Я тороплюсь.
К психиатру? Только не в больнице, тут слухи быстро расходятся. Есть пара знакомых в частных клиниках, они проверят и поймут.
Но сначала – домой.
Андрей выскочил из больницы, сбежал по ступенькам и спустя минуту завёл двигатель автомобиля. Замер, закрывая глаза и успокаиваясь. Потом открыл, всплыло в мозгу никогда ранее не нужное «…предметы раздваиваются…», и Андрей увидел сторожа, увидел сгустки на нём – три, и все в области сердца – а потом надавил на один глаз пальцами.
Отпустил.
Окружающее пространство поплыло, раздвоилось на короткое мгновение, выявляя ложное и истинное.
Сгустки тоже раздвоились.
В холодильнике стояла початая бутылка хорошего рома, там же нашёлся лёд.
Андрей налил себе половину широкого стакана,