Татищев считал, что и Россия участвует во всемирно-историческом ходе умопросвещения. Здесь также обнаруживается тесная связь между древностью письма и появлением письменного закона.
Будучи западником по убеждению, русский мыслитель ориентировался на движение России по европейскому пути, и этим определялось осмысление им последующего развития отечественной культуры. В схеме Татищева все культуры едины по своей сущности и различаются лишь уровнем развития. Если Запад достиг более высокой культуры, это лишь указывает на относительно раннее приобщение европейских народов к наукам и философии. Важно отметить, что он отстаивал идею глубокой связи культурологического процесса и «государственного устроения», которая становится основополагающим постулатом русской просветительской философии XVIII в.
В русле традиции, заложенной Татищевым, складывается самобытная культурология, в разработку которой весомый вклад внес М. В. Ломоносов (1711–1765). Особой заслугой русского ученого было составление «Древней Российской истории», периодизация которой позволяла группировать факты и давать последовательное изложение событий50. Тем самым создавалась основа для культурологических обобщений, осмысления духовно-творческого развития русского народа. Ученый отвергал представления оппонентов (в том числе Г. Ф. Миллера) о «дикости» и «варварстве» славянских племен, высказывал глубокие суждения о величии и славе наших предков51. Таким образом, Ломоносов придавал истории характер духовной биографии народа, что в дальнейшем способствовало утверждению славянофильской философии культуры.
Мысль о культурно-исторической самобытности народов лежала в основе воззрений С. Е. Десницкого (1739–1789). Для него первостепенное значение имело своеобразие хозяйственной деятельности, которое определяло различные состояния духовной жизни общества. Культуру он видел в образованности, просвещении, а также благоустроенном человеческом бытии52.
Заметную роль в появлении философии культуры славянофильства сыграло творчество М. М. Щербатова (1733–1790). Из его рассуждений следовало, что в результате реформ Петра Великого Россия вместо прежнего духовного единения впала в контрасты культурной разорванности и повреждений. Русский князь в принципе не отвергал европейскую культуру, но он не видел возможности для национально-духовного самоопределения русского народа в пределах чуждой ему европейской цивилизации53.
Во второй половине XVIII в. в России, как и в Европе, культура воспринималась большинством образованных людей как просвещение. Но был и другой взгляд. Некоторые мыслители (Н. И. Новиков, А. Н. Радищев, И. А. Крылов и др.) считали преувеличением успехи «золотого