– Есть! Я и есть твоя…
Но в самый решающий момент, когда я была готова во всем признаться, Амадор в категоричной манере заявил:
– Так будет лучше для всех.
И он небрежно взмахнул рукой. Воздух вокруг меня заискрился, а я даже не успела толком порыдать на широкой ректорской груди. Нас с горгульей подняло магической волной и через распахнутую дверь вынесло на улицу. А там, минуя парк и крыши строений академии, буквально втолкнуло в раскрытое окно комнаты общежития.
Горгулья следовала за мной, но, застряв в оконной раме, засела на подоконнике. А я приземлилась на жесткий студенческий матрас и не сдержалась:
– Вот ведь Амад… Амдрованда пупырчатая! Мало того что не дал объясниться, так еще и бытовую магию применил!
Это хорошо, когда муж бытовой маг, можно нежелательных гостей с ветерком провожать, но пока что за дверь выставили меня. От обиды я громко всхлипнула, горгулья завыла, а соседка по комнате Вилка и ее подопечная змеелисица Полли оживились.
– Элиска, что с тобой случилось? – участливо спросила Вилария.
– Ректор со мной случился! – Я едва сдержала рыдания и… поведала подруге всю правду. И о своей влюбленности, и о подлоге – в том смысле, что я и есть та самая кошмарная невеста ректора, которую ему навязал отец.
– Ничего себе! То-то я смотрю, ты на вступительном экзамене маскировку применила. Это ж на какие жертвы люди идут, а он… Он еще пожалеет! А может, признаться ему, что ты и невеста – одно лицо?
– Я пыталась, но он даже не выслушал. А теперь принципиально не буду! – категорично заявила я. – Он меня за дверь на два года, а я откровенничать? И бегать за ним не стану!
– Это правильно, – Вилка кивнула, а Полли зафыркала в знак женской солидарности.
– Он еще сам за мной побегает! Назло ему стану самой первой раскрасавицей на курсе… – Задумавшись, поправилась: – Нет!
– И не надо, – согласилась Вилария, – таких красавиц у нас полный целительский факультет.
– Не на курсе и не на факультете! Во всей академии! – не сдавалась я.
Змеелисица прикрыла лапками глаза – то ли от восхищения моей решимостью, то ли от испуга за ректора.
– Боюсь, красотой его не проймешь, – скептически заявила Вилка. – Вон Ханка Беде какая красавица, а он ее не замечает.
Горгулья закивала и ударила себя в грудь кулаком, подтверждая, что первых красавиц академии ректор полностью игнорирует.
– А чем его проймешь? – поинтересовалась я.
– Он ценит знания, – задумалась Вилария, – усердие, высокий магический резерв.
– Вот с последним ему помочь не могу. Но в остальном – все про меня! Умная, усердная, аттестацию прошла, зачеты и экзамены сдала… почти все. Слушай, а может, опять сварганить какое-нибудь симпатическое зелье?
– Не стоит. С зельем ты уже пробовала, и тебя чуть не выгнали из академии, – напомнила мне Вилка, а Полли согласно пискнула. – Так