Высказанная старым другом попаданца, его первого на Таларее соратника, мысль являлась абсолютно верной и в отношении некоторых других стран.
Император Пскова прекрасно понимал все дополнительные издержки, которые лягут на его плечи при принятии под свой скипетр Фларгии, однако приходилось идти на расширение империи, чтобы прекратить на этой территории деятельность враждебных сил. И на королевстве старого Дейрима остановиться не удастся, это Олег понимал.
Землянин давно на собственном опыте убедился, что руководитель государства при принятии решений чаще выбирает не между плохим и хорошим вариантами, а между плохим и совсем хреновым.
– Олег, разреши, я тебе представлю баронессу Агленду? – попросила Уля, беря на выходе из ложи брата под руку.
Для кого-то на Земле театр начинался с вешалки, а для Олега по понятным причинам всё-таки важным атрибутом искусства, когда их класс в добровольно-принудительном порядке приучался к культуре, являлся буфет.
Потому в императорском театре имелось сразу три заведения общепита, одно из которых предназначалось исключительно для особо важных персон, перечень которых определяла сама графиня Кара.
В вип-зал и направлялись сейчас сквозь расступающихся и кланяющихся театралов Олег с Улей, а следом король и королева Тарка.
– Чем славна эта баронесса, как там ты её назвала?
– Это супруга бригадного генерала Ковина, – сообщила королева Саарона. – Приехала с детьми погостить в Псков, показать им столицу. Муж ведь у неё не может сейчас покинуть северные границы, там жарко.
– Понял, – кивнул попаданец. Бирманский герцог ре Куссон, принявший этот кивок как приветствие на свой счёт, расцвёл, словно хризантема в саду. – Жена твоего протеже. Гнус, кажется, его когда-то звали?
– Олег!
– Никто не слышит, Уль. Да я уже и забыл прозвище бывшего воришки, как только убедился, что он храбрый воин и достойный командир. Хорошо. Пригласи её с нами в буфет. Я угощу даже. Не обеднею.
По мере роста численного состава своей армии Олег уже не мог как когда-то знать в лицо чуть ли не каждого десятника. Теперь он и полковников-то, особенно ландверовских, в глаза не видел, хотя описание заслуг и характеристики на всех командиров у него заботливо хранились в картотеке одной из задних комнат при кабинете, заботливо составленной офицерами особых отделов генерала Лешика.
Но Ковина император и без этого хорошо знал и помнил, а оказывать высочайшее внимание своим военачальникам и покровительство членам их семей государь никогда не забывал. Свою армию Олег любил, как и она его.
Отправленная Улей рабыня привела в комнату, где государь с приближёнными расположился на время антракта, молодую женщину с двумя маленькими детьми – мальчиком и девочкой, очень стеснительными, почти до испуга.
Агленда была взволнована,