Но это была не последняя потеря. У него оставался его БУИ – биологический усилитель интеллекта, Сверчок. Сверчок, как мог, старался помочь ему пережить первое время после потери близких людей. Он отвлекал его беседами, ставил перед ним отвлекающие научные задачи, решение которых будто бы недоступно ему самому. И Сергей, внутренне ругая его, приступал к решению этих задач и отвлекался от тяжёлых, непереносимых мыслей.
Совершенно неожиданно он вспомнил, что перед самой отправкой Сибиллы Сверчок, видимо, почуявший или просчитавший вероятность наступления негативных событий, пытался отговорить её от участия в прохождении перигелия. Но Сибилла не послушалась Сверчка и даже не согласилась оставить Костика. Возможно, она просто ревновала Сверчка к Сергею и именно поэтому не доверяла ему. И Сергей ещё больнее почувствовал собственную отстранённость в этих событиях.
Вследствие чего Сергей замкнулся на Сверчка, причём настолько, что даже стал пренебрегать своими рабочими обязанностями. За это он неоднократно получал выговоры от своего прямого начальника. К тому времени Брадобрей уже был переведён на повышение. Это была полностью поглощающая связь. Настолько, что он охладел к женщинам и друзьям. Ему никто был не нужен. Приходя с работы, он включался в общение со Сверчком и непрерывно беседовал с ним до самой ночи, а иногда и дольше. Спроси его, о чём они говорили столь долго и много, и Сергей вряд ли ответил бы на этот очень простой вопрос. Общались, и всё. А о чём – неважно.
Так проходили месяцы. Рана от потери Сибиллы и Костика как-то незаметно зарубцевалась и перестала болеть, напоминая о себе, только когда на глаза попадались предметы, принадлежавшие им в те далёкие времена. Да и сами предметы в последнее время куда-то исчезли и не мельтешили перед глазами. Сергей постепенно успокоился.
Гром грянул совершенно неожиданно. Вялотекущие переговоры, проходившие между Всемирным советом, от лица которого выступала группа коммуникаторов, и сообществом БУИ и, казалось, достигавшие наконец консенсуса, вдруг упёрлись в непреодолимый тупик. Сообществу БУИ была высказана претензия, состоящая в том, что по мере увеличения числа контактирующих БУИ связь между членами сообщества становилась более тесной и крепкой, в то время как люди стали всё сильнее разобщаться. Дело доходило до того, что БУИ стали разъединять человеческие семьи, причём всё это происходило совершенно мирным путём и наиболее заметно проявлялось в крупных поселениях и городах. БУИ отреагировали на предъявленные обвинения чрезвычайно агрессивно, объясняя наблюдаемые распады семей несовершенством человеческой личности и неспособностью людей создать в общении прочную социальную структуру. Другими словами, БУИ обвинили людей в нежелании идти друг другу навстречу, то есть в элементарном эгоизме, в то время как в общении между человеком и БУИ последний прикладывал максимум усилий для обеспечения прочной связи за счёт уступок и