Какое-то время в зале стояла полная тишина. Создавалось впечатление, что каждый обдумывал услышанное, словно не доверяя своему слуху и по несколько раз задавая самому себе один и тот же вопрос: «Я действительно услышал это от одного из высших руководителей СКЭП или мне всё пригрезилось?»
– Я знала, что в конце концов вы это скажете! – первой разорвала тишину Диана Елохова. – Для вас человеческая жизнь ничего не стоит! Вы готовы на всё, даже на убийство человека, лишь бы сохранить собственное спокойствие и обеспечить самосохранение.
– Мы что, для вас – палачи?
– Кто дал вам право отнимать жизнь у человека?
– Вы что там, совсем заигрались?
Эти вопросы, казалось, подогревали обстановку в зале, и вот уже все присутствующие стояли на ногах. Из зала уже не появлялись отдельные высказывания, оттуда неслись оскорбительные выкрики и свист. Особенно несдержанными были женщины, занимавшие первые три ряда.
Сергей совершенно неожиданно ощутил себя стоящим на ногах и выкрикивавшим какую-то несуразицу. Это показалось ему более чем странным. Он замолчал, сел на своё место и стал настороженно озираться по сторонам. Брадобрей тихо и незаметно удалился со сцены, но этого, казалось, никто не заметил. На сцене началось турбулентное движение: в сопровождении нескольких девушек туда выбежала Диана Елохова.
– Ти-ши-на! – начали скандировать по слогам девушки, и как бы это ни было странным в таком шуме, их услышали в зале. Постепенно страсти утихли.
– Надо что-то немедленно делать! – уверенным тоном почти прокричала Диана. – Я Брадобрея хорошо знаю: то, что это не он сам придумал, – однозначно. Несомненно, что всё это решили на самом верху. Они сговорились. Если мы сейчас не выступим, то завтра могут приговорить к смерти любого.
Сергей смотрел на беснующуюся, размахивающую руками на сцене Диану и чувствовал, как внутри у него неожиданно зашевелился червячок сомнения. Как-то это выглядело ненатурально, что ли. Ещё точнее – театрально. Как в постановке пьесы про Гая Юлия Цезаря, когда он вместе с Клеопатрой в Египте отбивался от восставших египтян.
– А что ты предлагаешь? – пробасил Джон Камински.
– Не знаю… – растерянно ответила Елохова. – Ну, может быть, написать петицию во Всемирный совет? Или лучше воспользоваться средствами массовой информации и рассказать народу, что здесь происходит.
– Нам не дадут, – уверенно сказал Джон. – Ты слышала, он сказал, что с нас расписку возьмут. А вот петицию мы можем передать через своё руководство, не нарушая присяги.
– Да, – уже поникшим голосом сказала Диана. – Ну, люди, выходите сюда, кто хочет подавать петицию.
Камински вышел на сцену, и они сели за стол. К ним присоединились две девушки из группы Елоховой. Но больше никто не пожелал участвовать