НЕПРЕДНАМЕРЕННО. УЯЗВИМОСТЬ СМЕРТНОГО. НЕЭФФЕКТИВНОЕ ВОСПРИЯТИЕ ВОКАЛИЗАЦИИ. НЕХВАТКА ПРЕДВАРИТЕЛЬНО НАСТРОЕННОГО СЛОВАРНОГО ЗАПАСА.
От такой лавины мыслей я в буквальном смысле слова рассыпался на части. Мое чертово нематериальное тело расплылось огромным облаком, напоминавшим покойного Гарри Дрездена лишь окраской, да и то отдаленно. И это оказалось больно. По крайней мере, из всех известных мне слов подходило только это. Хотя на те разновидности боли, что мне доводилось испытывать раньше, это не походило, а ведь по части болезненных ощущений я, можно сказать, великий специалист. Нет, телесной болью я бы это не назвал. Это больше напоминало… то, что происходит с вашей головой, когда вы слышите либо видите образ или понятие, поражающие вас так сильно, что вы только и можете сказать: «Нет, это вообще…»
Как-то так. Помноженное на миллион. И не только с головой, но и со всем телом.
Это ощущение продолжалось никак не меньше минуты и только потом начало слабеть. Я наконец снова собрался воедино.
– Пожалуйста, без объяснений! – взмолился я, увидев, что Вечная Тишина подбирается ко мне еще ближе. – Не надо! Очень больно!
Она застыла в ожидании.
– Давайте сразу договоримся, – проговорил я, размышляя вслух. – Иначе вы меня убьете. Еще раз. – Я приложил тыльную сторону ладони ко лбу. – Я буду задавать простые вопросы, отвечать на которые можно «да» или «нет». Если «да» – просто молчите. Если «нет» – дайте понять каким-нибудь другим способом. Идет?
Ничего не произошло. Вечная Тишина оставалась на месте, только капюшон трепыхался, как огонек лампады на ветру.
– Ваш плащ красного цвета?
Капюшон коротко дернулся из стороны в сторону.
– С ума сойти, – пробормотал я. – Контакт! – Я провел по лицу руками и продолжил: – Ладно. Когда вы говорили про «всех», вы имели в виду всех, кого я знаю?
Капюшон дернулся.
– Не только их?
Тишина.
– Эм… Весь город?
Капюшон дернулся.
– Что, еще больше?
Тишина.
– Значит… вы хотите сказать… вроде как… всех-всех? Вообще всех? Всю планету?
Молчание.
– И если я осознаю свой гребаный путь, это их всех спасет?
Молчание. Потом капюшон чуть дернулся.
– Чудесно, – буркнул я. – А теперь вы еще захотите, чтобы я взял у вас из рук камешек.
Капюшон дернулся.
– Это я не буквально… Тьфу, так тоже общаться не очень-то получается.
Молчание. Какое-то… выразительное.
Я тоже замолчал и немного подумал.
– Подождите, – сказал я наконец. – Это ведь все связано, да? С тем, для чего послал меня капитан Мёрфи?
Молчание.
– Найти моего убийцу, – уточнил я. – Что-то я не понимаю. Как это может спасти мир?
Глубокий бас повторил свою старую фразу:
– Ты должен осознать свой путь. Это совершенно необходимо. Для того чтобы выжить.
– Надо же, ирония какая! – вздохнул я. –