Агуэра напряженно вздохнула:
– Тебе не кажется, подруга, что у нас разные Боги?
Епископ редко обращался к первой заповеди. Донна Пиа, отличавшаяся отменной памятью, что сказывалось наилучшим образом на качестве походов по базару, могла по пальцам пересчитать проповеди, посвященные этому вопросу. Впрочем, одна лет пять-шесть назад тронула ее настолько, что сразу после окончания службы она выловила епископа в западном приделе и страстно, возможно, даже излишне поблагодарила его: «Падре, храни вас Бог за чудесные слова о едином Господе нашем, укрепившие меня в вере и понимании».
Епископ, несказанно удивленный, но весьма обрадованный такой эмоциональной реакцией, поинтересовался, как же досточтимая донна представила себе образ Всевышнего.
Оставив на секунду синьору, готовящуюся к своей исповеди, заметим, что сам епископ видел Творца в роли отца, но любящего, прощающего и справедливого. Внешне Он совпадал с его родителем, но только был более сильным, крупным, этакий исполин, прячущий в бездонных складках светящихся одежд все блага и истины мира.
Тем временем донна Пиа, отдышавшись и собравшись с мыслями, затараторила: «Бог – молодой мужчина, Сын Бога и Богини, Прекрасный Идальго, сильный, верный, самоотверженный, любящий, – тут яркий румянец накрыл пухлые щеки, – смотрящий на меня, как на единственную женщину в мире.
Епископ невольно произвел умственное сравнение Бога Пии с собой и утвердился во мнении, что совершенно напрасно пялился на нее во время службы столько лет.
Выслушав пересказ из уст подруги, Агуэра, немного подумав, сказала:
– Для меня Бог – это нечто эфемерное, как мое нерожденное дитя, Ангел при крылышках и розовых ручонках, Дух, чье присутствие и есть, и нет.
Пиа вспомнила, что после своих слов Агуэра расплакалась.
– Знаешь, дорогая, – Пиа поправила бумажный желтый цветок-заколку (боже, какая безвкусица) на пучке тугих, черных, маслянистых волос подруги, – Бог один, и мы знаем это, возможно, наше представление о нем различно.
– Я не о видении каждого, я о восприятии, – донна Агуэра грустно улыбнулась. – У меня из головы не выходит давнишняя проповедь «Не сотвори себе кумира», ты мне тогда сказала…
– Я прекрасно помню, что сказала, – прервала Пиа…
Днем ранее был разговор с Епископом, она встретила его на улице, видимо, неслучайно. Священник сам окликнул ее; вид падре имел озабоченный, и всегда внимательная к мелочам донна Пиа спросила, что так тревожит святого отца в день субботний.
– Завтрашняя проповедь, – покачал головой епископ.
– Какую заповедь, ваше преосвященство, вы собираетесь обсудить?
– Вторую, донна Пиа, «Не сотвори себе кумира, кроме Господа Бога твоего», – ответил священник в глубокой задумчивости.
– Что же огорчает вас, падре? Вы неоднократно обращались к этой теме. – Удивилась Пиа.
Епископ