Я же направилась к другому столику.
Отставив пустой стаканчик из-под кофе в сторону, я открыла ноутбук. Но перед началом работы решила перезвонить брату.
Конрад ответил после первого же гудка.
– Джо-джо, почему ты так рано убежала? Я думал, мы вместе отправимся на работу.
Джо-джо, снова это дурацкое прозвище. Моя семья и друзья всегда звали меня Джоанной, хотя это было лишь мое второе имя. Первое – Селеста.
Я хотела уже ответить Конраду, как вдруг поймала на себе взгляд темноволосого незнакомца. Он открыто рассматривал меня, скользил взглядом по моей обтягивающей юбке и шелковой белой блузе.
Осознав, что его поймали, он ничуть не смутился, отвернулся и покачал головой, что-то отвечая своему подоспевшему дружку.
Взгляд невольно упал на его наручные часы. Стоили они как машина среднего класса. Он богат, даже слишком. Все сходится: брендовая одежда, осанка и аура высокомерного засранца.
Я по праву рождения вращалась в кругу подобных особей всю свою жизнь. И в отличие от них, я не создавала впечатление девочки с нижнего Манхэттена. Моя юбка была стильной и прекрасно сидела на бедрах, но придумал ее начинающий дизайнер, неизвестный в высших кругах. Я любила простую одежду, и давала шанс молодым модельерам, ведь все крупные имена в мире моды, сначала писались маленькими буквами.
Поэтому Манхэттенская элита, не видела во мне «свою», я выглядела как типичный выходец из среднего класса.
– Ты уснула там что ли? – раздался смех брата и ворчливое рычание его пса.
– Конрад, кого ты притащил ночью в мою квартиру?
Мой брат управлял бизнесом «Хэтфилд» в США, и жил в Лос-Анджелесе, тогда как под моим контролем был лишь Нью-Йоркский филиал.
Конрад прилетел вчера вечером, чтобы помочь с проектом.
Что в итоге?
Мы поссорились сразу же после его приезда, проект не готов, Конрад пришел посреди ночи домой в компании блондинки, и ранним утром светловолосое тело покинуло мою квартиру.
– Прости Джо-джо, но ты знаешь, как на меня влияют разговоры о нашем отце, – простонал брат.
– Надеюсь у тебя сейчас сильнейшее похмелье в твоей жизни.
Иногда мне хотелось сомкнуть руки на его шее и придушить.
– Это очень мило, что ты желаешь мне похмелья, но я в порядке.
Конраду двадцать шесть, и он старше меня на четыре года. Обычно, он серьезный и ответственный человек, но была одна вещь, которая выводила его из равновесия – наш отец. Любая моя попытка защитить родителя, оборачивалась всегда против меня.
– Конрад, ты не можешь вечно злиться на него, и не можешь оправдывать этим свое поведение.
– Я не злюсь, просто не желаю о нем слышать, а ты не начинай этот разговор, если не хочешь новой ссоры, – огрызнулся он.
Эта война, где близкие мне люди снова и снова кидаются друг в друга оскорблениями и претензиями – надоела. Отец не хочет