Профессор поставил две фарфоровые чашки на стол и налил из чайника ароматный напиток.
– Это Те Гуаньинь. Этому улуну больше двух тысяч лет. Конечно, именно сейчас заваренному чаю не так много, – немного нервно засмеялся профессор, – но китайские традиции, к счастью, не меняются тысячелетиями.
Александр сидел молча. Ему, после услышанного накануне разговора двух пьяных лаборантов, совсем не хотелось вести задушевную беседу с профессором. Сейчас Александр не испытывал даже обиды. Обида – эта эмоция. Лишняя эмоция – лишняя нагрузка на биочип. Вчера, чтобы сберечь воспоминания, Александр и так потратил много сил. То, что ему удалось сделать, было маленькой победой над собой, и сегодня биокиборг намеревался одержать еще одну, чтобы уже вечером сделать шаг навстречу новой жизни.
Ермолов присел рядом, отпил глоток:
– Мне в детстве всегда хотелось побывать на Марсе. Сегодня моя мечта сбылась. Мало того, я даже здесь корни пустил. Дом, Академия, «Биокиберия». Да вот беда, теперь по Земле скучаю очень сильно. Там знаешь у нас какие места под Вологдой.
Профессор ходил вокруг да около, говоря совсем не то, что занимало все его сознание.
– Алексей Петрович, давайте на чистоту, – Александр глядел на свою чашку и медленно вращал ее в руках, – вы меня позвали сюда не чай пить. Уж я это знаю. Мой чип проанализировал ваш голос. Вы боитесь нашего разговора. Да это не сложно и так понять. У Вас слишком непривычные темы для общения сегодня. Не стоит юлить. Тем более мои биологические часы подсказывают, что сейчас как раз время для того, чтобы начать обстоятельный разговор. Но разговор по существу. В девять у меня начнется тестирование. Давайте поторопимся.
Ермолов сменил растерянность на угрюмость и залпом опустошил кружку.
– Понимаешь, Саш. Все это время я растил тебя, как сына.
– Ближе к теме, Алексей Петрович, – холодно поторопил его биокиборг.
– Не злись, пожалуйста. Это действительно сложный разговор для меня. Подходит время, когда наши пути должны разойтись. Все так непросто. Сегодня тебе предстоит тестирование, и ты должен его провалить.
Внешне никак не отреагировав, Александр тщательно проанализировал каждое слово профессора и даже успел удивиться: то один проговорился, что тестирование финальное, то теперь другой советует провалить его. Ермолов, не дождавшись ответа, продолжил:
– Понимаю, это может показаться тебе странным, но так надо!
– Зачем?
– Я не могу тебе этого рассказать!
– Не можете или не хотите? У вас же от меня много секретов?
Александр знал куда давить. На лице Ермолова появилось отчаяние.
– Я не могу. Но, если бы и мог, то не сказал бы, – произнес профессор дрожащим голосом.
– Как