Наводя по долгу своих обязанностей хозяйственные мосты с местным населением, Азим активно с этим населением общался, особенно с девчонками, что помоложе да поулыбчивей, которые в свою очередь проявляли нескрываемый интерес к статному усатому брюнету с хорошо подвешенным языком и едва заметным нездешним акцентом, весёлыми глазами и пикантной горбинкой на переносице.
В первые же дни пребывания в Тумановке Азим познакомился с Надеждой, невысокого роста худощавой девушкой с русыми волосами и ничем особенно не примечательной внешностью. Привлекал внимание разве что её взгляд, какой-то настороженный и с заметной грустинкой, бросившийся Азиму в глаза при первой случайной встрече с Надей на улице, взгляд, вдруг потеплевший, когда он, встопорщив улыбкой усы, воскликнул:
– Привет, красотка! Подскажи, где в этом раю сельмаг?
– Так уж и рай? – переспросила она, улыбнувшись в ответ.
– А как же – вот и ангел!..
А через несколько дней после знакомства он напросился к ней в гости, не прийдя в тот раз ночевать в общежитие.
– Надежда, пригласи попить чайку человека, замученного сухомяткой, – сказал Азим с лукавой улыбкой.
– А что, вы там у себя в вашем тереме чай не варите?..
– Беда у нас с этим, на третье подают капуччино с профитролями, а я на них смотреть не могу после Монте-Карло, в глотку не лезут, проклятые… Мне бы чайку с вареньем… У тебя есть варенье?
– Конечно есть.
– Мозжечком воспалённым чувствую – вишнёвое!..
– Ах-ха-ха, точно, вишнёвое, – засмеялась Надя, не спускавшая повеселевших глаз с жизнерадостного и напористого собеседника.
– Зуб даю – сама варила варенье, да? А чай какой, грузинский?
– Индийский… со слоном.
– Ох, я этот индийский после Бомбея… Ну да ладно, пойдёт, главное, чтобы со слоном – не с мухой… Ох, уж эта сухомятка… – самозабвенно балагурил Азим, щуря карие глаза и топорща усы.
– Ах-ха-ха, ну разве что чайку попить. А варенье мамка ещё варила…
Жила новая знакомая Азима одна в небольшом стоявшем на краю села недалеко от будущей строительной