«Федр», 255d
…Во всей трагедии и комедии жизни ‹…› страдание и удовольствие смешаны друг с другом.
«Филеб», 50b
Платон увидел одного человека за игрой в кости и стал его корить. «Это же мелочь», – ответил тот. «Но привычка не мелочь», – возразил Платон.
(Диоген Лаэртский, III, 38)
Однажды, когда к нему вошел Ксенократ, Платон попросил его выпороть раба: сам он не мог этого сделать, потому что был в гневе. А какому-то из рабов он и сам сказал: «Не будь я в гневе, я бы тебя выпорол!»
(Диоген Лаэртский, III, 38–39)
Платон, говорят, ‹…› сказал: «Аристотель меня брыкает, как сосунок-жеребенок свою мать».
(Диоген Лаэртский, V, 2)
[Кинику Диогену: ] Какую же ты обнаруживаешь спесь, притворяясь таким смиренным!
(Диоген Лаэртский, VI, 26)
Платон, умирая, восхвалял своего гения и свою судьбу за то, что, во‑первых, родился человеком, во‑вторых, эллином, а не варваром и не бессловесным животным, а также и за то, что жить ему пришлось во времена Сократа.
(Плутарх. «Гай Марий», 46)
Плутарх
Плутарх из Херонеи (Беотия) (ок. 46 – ок. 127), философ и биограф. Учился в Афинах, много путешествовал, однако большую часть жизни прожил в родном городе. Его сочинения делятся на две основные группы: 1) этические трактаты (т. н. «Моралии»); 2) «Сравнительные жизнеописания», ставшие на века образцом биографического жанра.
Моралии
Высшая мудрость – философствуя, не казаться философствующим и шуткой достигать серьезной цели.
«Застольные беседы», I, 1, 3
Беседа должна быть столь же общим достоянием пирующих, как и вино.
«Застольные беседы», I, 1, 5
Начальником пьющих должен быть надежнейший из пьющих. А таковым он будет, если и опьянению нелегко поддается, и не лишен вкуса к выпивке.
«Застольные беседы», I, 4, 1
Старики скорее подвергаются опьянению, чем молодые, впечатлительные – скорее, чем спокойные, грустные и озабоченные – скорее, чем беззаботные и веселые.
«Застольные беседы», I, 4, 2
Самое приятное в мореплавании – близость берега, а в сухопутном хождении – близость моря.
«Застольные беседы», I, 4, 3
Нам приятно, когда нас спрашивают о том, о чем мы склонны рассказать и без чьей-либо просьбы.
«Застольные беседы», II, 1, 2
Старикам, готовым говорить по всякому поводу, хотя бы и не к делу, доставит удовольствие любой вопрос, идущий навстречу этой их склонности.
«Застольные беседы», II, 1, 3
Подшучиванье иной раз сильнее задевает, чем брань. ‹…› Кто попрекает человека, назвав его торговцем соленой рыбой, тот попросту выразит пренебрежение к его ремеслу; а кто скажет: «Знаем, что ты локтем нос утираешь», – добавит к этому издевку. ‹…› Острота насмешки сообщает длительность ее действию, как зазубрина на стреле,