В первый раз город оставил у Сергея массу воспоминаний. Здесь не так давно закончилась гражданская война, представители оппозиции, ничем не отличимые от душманов, что обитали по другую сторону границы, жили напротив той гостиницы, где обитал Сергей. Они выходили на улицу непременно с оружием в руках, крест на крест, как революционные матросы в кинофильмах, перемотанные пулеметными лентами. Сергей смотрел на них, как на какую-то достопримечательность, а представителям оппозиции такое внимание со стороны прессы очень нравилось. А еще, когда он шел по улицам города, начался сильный дождь. Система водослива в городе давным-давно испортилась, и улицы вскоре стали чем-то походить на улицы Венеции. Вдоль домов струились бурные и мутные потоки. Прохожие спасались от наводнения на каких-то холмиках, но самые смышленые и наученные опытом, сняли обувь; мужчины – закатали джинсы и брюки до колен, ведь потоки были не очень глубоки, ну а женщинам, по крайней мере, тем, что были в юбках, и закатывать было нечего, и пошли через эти затопленные улицы.
Сергей тоже снял ботинки, взял их в руки, закатал свои джинсы и двинулся к гостинице, краснея от смущения. Он думал, что на него все будут коситься, будто он ведет себя как-то вызывающе, но никто на него внимания не обращал. Знакомые из городской администрации потом говорили ему, что он действительно очень опрометчиво поступил – пошел гулять по городу без сопровождения.
– Да ведь тебя похитить могли, – рисовали ему ужасающие картины, – увезти в горы, а потом выкуп просить.
– Ой, да кому я нужен, – отмахивался Сергей.
Он всегда селился в Душанбе в одну и ту же гостиницу. Проект был типовым, и точно такие же гостиницы стояли, чуть ли не в каждом региональном центре в России. Строили их еще в советские времена и с той поры в лучшем случае устраивали тюнинг внешнего и внутреннего вида, но номера практически не расширяли и размерами они походили на кухни в хрущевках. Места хватало лишь на стол, кровать, стул и шкаф, встроенный в стену. В таких номерах можно подхватить клаустрофобию. Называли гостиницы – совершенно не напрягая воображение – точно так же, как и региональный центр, в котором она находилась. Гостиница «Новосибирск» – в Новосибирске, «Саранск» – в Саранске. По этой логике любой догадается – как должна называться гостиница, располагавшаяся в столице Таджикистана. Конечно «Душанбе». Странно, если бы она носила другое название.
Получить в ней номер сейчас было так же сложно, как и советскому командировочному, которому руководство не потрудилось забронировать в гостинице уголок, потому что город буквально наводнила орда журналистов и в номерах, рассчитанных на два человека, жило по три-четыре. Спали по очереди, как на подводной лодке; кто на полу, кто на диване или жесткой, скрипящей, кровати, а потом менялись местами.
Можно было бы поискать места в жилом секторе или в других гостиницах, но в «Душанбе» образовалась некая замена медиа-центра,