Четыре сгустка фиолетового пламени вместе с ASK, заверещавшей: «Предельная угроза!» – устремились с бешеной скоростью в мою сторону. Я в длинном прыжке ушел вглубь коридора, здесь успел выскочить в подъезд – благо оставил открытой дверь, а затем за спиной полыхнуло белое пламя, снимая за один заход двенадцать процентов защиты. Меня протащило вперед, и только стальная дверь в соседнюю квартиру остановила движение. И минус процент с защиты и навсегда отпечатавшийся силуэт на толстом металле.
Еще взрыв – очень мощный, настолько, что бетонный пол под ногами ощутимо вздрогнул. Но где-то в отдалении.
Затем вновь:
«Предельная опасность!»
И две точки, приближающиеся к текущему местоположению.
Метнулся в другую квартиру, захлопывая за собой дверь, опять хваля самого себя за то, что не забыл и не стал лениться, подготавливая путь отхода.
Громыхнуло опять!
И под звуки второго взрыва рыбкой выпрыгнул в окно. Сразу активировал абсолютный стелс.
Впереди контролировал обстановку анализатор, разведчик же наблюдал за заканчивающимся скоротечным сражением. Несмотря на то, что прошло секунд двадцать, самое большее сорок, обстановка на этом театре военных действий значительно изменилась. Всего в воздухе оставалось четыре единицы техники. И все они принадлежали неведомому противнику. Однако глайдер, в отличие от трех дронов, вряд ли мог вести боевые действия. Потому что стремительно шел на снижение. И явно не управлялся пилотом. Со стороны кабины валил черный дым, образуя шлейф, а из пробоины с рваными краями на левом борту иногда вырывалось пламя.
И этому хана!
Беспилотники тоже имели довольно потрепанный вид.
Да, сводя дебет с кредитом, выходило, что численное превосходство противника с техникой более высокого уровня и класса не очень-то помогло ему. Чуть-чуть – и все здесь не остались.
JDP-12 почти в крутом пике врезался в поверхность в каких-то пяти метрах от края провала. Дотянул-таки… Остальная техника, скорее всего, уже валялась на дне.
Асфальт или еще что-то под тонким травяным ковром не позволили зарыться носом в землю транспортному средству. В стороны полетели какие-то клочки, обломки, брызнуло искрами, а летун, подпрыгнув, проехал несколько метров вперед, поворачиваясь вдоль своей оси по часовой стрелке.
Одновременно, в момент жесткого приземления, сработала катапульта, пилот ракетой вылетел вместе с креслом из кабины. Поднялся метров на двадцать, а затем без всякого парашюта медленно стал опускаться. Не дожидаясь, когда сиденье достигнет поверхности, спрыгнул с него.
Приземлился на полусогнутые ноги, вминая, даже вбивая в землю жесткую траву. И, ничуть не растерявшись, бросился, ломая траекторию движения к поверженному техносу. Тот изломанной куклой валялся возле поросшего мхом небольшого китайского грузовика.
Я выругался.
Конечно, это было весело и познавательно. Но выходило – зря. Только последняя плазма улетала