– Ну что, человече, докладывай, как ты дошел до жизни такой?
– А ты кто такой? – похоже, что к полицаю вернулось сознание, зато связь с реальностью упорхнула окончательно и бесповоротно. Ну что же, это было даже интересно. Вот только кого напоминала манера держаться – угодливая и наглая одновременно? Несколько секунд размышлений… и негромкие слова подошедшего сзади Громова:
– Он, похоже, из урок…
Пазл сложился моментально. Точно, из уголовников. Это во времена демократии все любили петь о том, как лагерные сидельцы рвались защищать Родину, а на самом деле среди них были всякие. И те, кто считал себя «бандитом, но русским бандитом», и тех, кто всей душой стремился к немцам. Большинство же предпочитало просто валить тайгу – это тяжело, зато в атаку идти не надо. Однако конкретно этот экземпляр, похоже, был как раз из тех, кто предпочитал работать на врага. Что же, интерес уже угас, и, скорее по инерции, Сергей поинтересовался:
– За что чалился?
Тот ответил. Хромов присвистнул. Пятьдесят восьмая, «политический», значит. Вот только не тянет он на запуганного интеллигента, скорее уж, на налетчика или контрабандиста – там и ряхи наедают соответствующие, и наглость нужна. Хотя какая разница? Главное, получается, что, судя по этому экземпляру, сажали за измену вполне правильно.
– Врешь, скот.
– Я ж тебя порву, щенок.
Ну, точно связь с реальностью потерял. Сергей презрительно усмехнулся:
– Мужик, я понимаю, что ты реально крут… Как же, как же, семь лет на зоне петушил…
Сказал он это больше для понту и сам потом сообразил, что идти на поводу у играющего в заднице детства глупо, но реакция полицая застала его врасплох. Откуда он достал финку, так и осталось для Сергея загадкой, но, если бы не отменная реакция, насадил бы полицай его на нож, как цыпленка. Во всяком случае, прыжок его все проворонили. Сергей успел только откинуться в сторону, разворачиваясь к атакующему правым боком и пропуская колющий удар вдоль груди. На миг лицо противника оказалось совсем рядом, а потом тело сработало уже само, повинуясь наглухо вбитым рефлексам. Короткий удар локтем, полицай отскакивает, рыча, как зверь. Ну да, сломанный нос – это больно, а обильно брызжущая кровь здорово подтачивает уверенность в своих силах. Сзади клацнули затворы автоматов, но Сергей жестом остановил Громова и его людей, подоспевших аккурат к шапочному разбору:
– Не надо, я сам. Давно хотел понять, каково это – драться с куклой.
Вряд ли здесь знали этот термин, но поняли моментально. С ухмылками разошлись в стороны, освобождая пространство. Хромов приглашающе улыбнулся:
– Ну что, урод, положишь меня – уйдешь живым, обещаю.
– С удовольствием, сопляк.
– Ну-ну, – Сергей рывком