– Извини меня, – попросила Ада. – Я как-то не подумала, что ты вот так…
– Я так и понял, что ты не подумала. Потому что ты никогда не думаешь, – Яр вздохнул. – Дай мне Яна, пожалуйста. Резко так заболело, не успел его выпустить.
Ада взяла с соседней кровати чёрный городской рюкзачок, который Яр постоянно носил с собой, и протянула ему. Яр расстегнул молнию, раскрыл рюкзак, и вынул оттуда предмет, который у всех непосвященных вызывал сперва оторопь, потом ужас, потом брезгливость, а потом они начинали смотреть на Яра, как на безумного, хотя могли бы и не смотреть, ведь Яр действительно был безумен, и не скрывал этого.
Чёрная латунная погребальная урна слегка напоминала формой своей античную вазу, и вид имела весьма потрепанный, не смотря на то, что Яр часто её подправлял и подкрашивал. Собственно, немудрено – если носить с собой любой предмет почти полвека, время его вряд ли пощадит, и урна, конечно, тоже не избежала старения, но, к чести её сказать, она оставалась крепкой, и главную функцию свою продолжала выполнять исправно. На одной стороне урны, чуть уплощенной, была приварена табличка с едва различимой надписью «Ян Огарёв, 1955 – 1973 гг», на другой…
А вот про другую сторону урны, которую сейчас держал в руках Яр, стоит, пожалуй, рассказать отдельно. Потому что на этой стороне находился рисунок, вроде бы совсем простой. Едва различимый силуэт черного ночного леса, на самом деле не совсем черного, конечно, поляна, и над поляной – огромная, наиподробнейше прорисованная Луна, со всеми кратерами, горами, и морями. На поляне стоят трое людей, а к Луне приставлена лестница, вроде стремянки, и понятно, что люди стоят рядом с ней не просто так, они собираются по этой лестнице подняться туда, к Луне, оставив и поляну, и ночной лес внизу. При детальном же рассмотрении на картине становились различимы подробности, причем в большом количестве – лес оказывался вовсе не лесом, а множеством человеческих фигур, профилей, лиц, нарисованных почти чёрным на совсем чёрном, и, надо сказать, добрых среди них не было. А вот поляна, на которой стояли трое, оказывалась соткана из множества штрихов, букв, цифр, имён, и изображений совсем иного толка. Дети, животные, даты, названия – вот что лежало под ногами троих, стоящих у лестницы, и ещё через какое-то время становилось понятно, что поляна словно хочет помочь троим добраться до Луны, а вот лес мешает этому, он препятствие, пусть и неясное, смутное, но при этом вполне ощутимое.
– Нарисуешь котёнка? – спросил Ада.
– Ох… – вздохнул Яр. – Ну, давай. Только завтра. Что там в прогнозе?
– Солнечно, тепло, – Ада погладила пальцем бок урны. – На всю неделю прогноз хороший, дождя не будет.
– Славно, – одобрил Яр. Положил урну на плед рядом с собой, поближе к стенке. – Слушай, у тебя поесть ничего нет? А то я не купил. Не успел.
«Потому что бегал за мной по поселку, – поняла Ада. – Опять я виновата. Что