– А мужчины? – с интересом спросила Берта.
– Ну, их тут не могло быть, но если бы Яр и Ян вышли за пределы этого мира, они бы нашлись, – уверенно ответила Эри. Настолько уверенно, что Берте снова стало не по себе. – Думаю, что если их поискать, они найдутся. Если, конечно, они ещё живы. В этом кластере немало миров рауф, ты же знаешь.
Берта кивнула. Верно. Немало.
– Я вот еще что думаю. Ада не погибла из-за того, что погиб Ян, – Эри покачала головой. – Если бы он не погиб, она бы уже умерла. Просто потому что так надо. Или – или.
– Знаешь, это надо подумать, – Берта посмотрела на исчерканный листок. – Некое рациональное зерно в том, что ты говоришь, есть. Но, опять же, нам нужны дополнительные данные. Потому что выборка маловата, согласись. Пять групп. Это ни о чем.
– Согласна, – тут же кивнула Эри. – Слишком мало. Но давай правда про это подумаем. Не просто так же это всё…
– А вот это верно. Конечно, не просто так, – Берта улыбнулась. – И как это у тебя получается каждый раз?
– Что именно? – не поняла Эри.
– Нестандартно мыслить, – пояснила Берта.
– Не знаю, – Эри пожала плечами. – Давай дневники читать. А то я что-то увлеклась, а работа сама себя не сделает.
– Давай, – Берта придвинула к себе тетрадь. – Это у нас… ага… это от восемнадцати лет, и дальше. После смерти Яна.
– Да, да, – покивала Эри. – Она тут уже другая. Совсем другая. Потому что ребенком и подростком она после восемнадцати быть перестала.
***
«…ужасный скандал. Я ездила туда, как на работу, каждую неделю, и про это узнала мама. Господи, как она кричала! Стекла дрожали. Она была в бешенстве, и даже ударила меня пару раз, потому что решила, что я брала у неё деньги, чтобы купить ему поесть, а я ничего не брала, я покупала на те, что зарабатывала сама. Да и что я могла привезти? Хлеб, пряники, сигареты, чай. Правда, чай мне сказали больше не привозить, потому что чай, оказывается, нельзя, его или украдут, или сделают чифирь. Но мама решила, что я на её деньги таскаю Яру еду в дурдом. Я не смогла ничего доказать. И никогда не смогу, она мне не верит.
Буду ездить дальше. Мне уже есть восемнадцать лет, я совершеннолетняя, и могу решать такие вещи сама. Да, я боюсь, что она может выгнать меня из дома, но это значит лишь то, что мне надо быть осторожнее, и не попадаться больше. Я знаю, что меня сдала маме староста нашей группы, потому что я сбежала с практики, чтобы к нему поехать, значит, больше с практики не убегу, буду приезжать вечером.
Яр и раньше был худеньким, а теперь вообще похудел так, что на него смотреть страшно. Он почти ничего не ест, мало говорит, и отвечает невпопад. Врач объяснил, что это из-за лекарств, которые ему дают, и что, видимо, так до конца курса приема этих лекарств с ним будет, потому что других лекарств не существует. Яр со мной говорит, но только про одно. Про то, что у него отобрали Яна, и закопали, и что