Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск «Симфония сердец». Альманах

впечатлениями от рассказа Остапыча. Ему, конечно, сочувствовали все, но к Алексеевне общего презрения не наблюдалось. Мужики, когда выпимши и в хорошем настрое, очень любят поговорить за жизнь, про женщин, про всё, что на язык попадёт. Каждый мужик в гараже да со стаканом – философ. Почти у всех – на любой случай – есть свои воспоминания. Вот и начали ворошить старые страницы своей памяти. Опять поднялся шум. Подытожил благородное собрание дед Витя. Он был своего рода третейским судьёй нашего кооператива, хотя ни гаража, ни тем более машины своей не имел. Прав у него тоже не было, да и не могло быть. Он пил более сорока лет. При социализме два раза сидел по статье за тунеядство и считался тунеядец-рецидивист. Жил тем, что сдавал бутылки, цветмет, мыл машины… Его надо было бы сдать в Академию медицинских наук – на исследование феномена здоровья. Я бы давно наверняка дуба дал, если б так пил, а ему хоть бы хны. Дед Витя привстал со своего места и выдал свою любимую поговорку:

      – Раскудахтались тут. Не всё так плохо. Бывает хуже – проснёшься в луже и пить охота! – и выпил, кстати.

      – Э, ребятки мои, это ещё не конец, – Остапыч, не поднимая глаз, погрозил пальцем кому-то на потолке. – Самое интересное было сегодня утром…

      – А что? Ложился спать дома, а проснулся у «синей» «стрекозявки»? – подъелдыкнул хозяина один из таксистов.

      – Дык, мужики, на вторую серию водки не хватит…

      – Ой-ё-ёй! Что же интересней может быть после вчерашнего?

      – Ну, перекурили? Передохнули? Недолго мучить вас буду – душа на волю рвётся! А утром было вот что! – Остапыч поудобней устроился в кресле, навалился телом на стол, чтобы уши слушателей максимально приблизились к его рту, и трагическим голосом начал рассказывать о том, что явилось последней каплей его желания развестись. – Утром какой-то козлёныш на мотоцикле прервал мой крепкий сон. Я, как проснулся, сразу стал вспоминать вчерашнее. Удивительно, но я всё помнил до самых мелочей. А вот душа… Мою добрую и любящую душу (я всех люблю) будто обмотали колючей проволокой: куда ни повернись – везде боль! Заснул по новой только тогда, когда этого байкера какой-то добрый человек выгнал со двора. По утрам, знаете, самые ужасные сны почему-то снятся. Приснился мне мой тесть, которого уже давно на этом свете нет. Но не сам он, извините меня, а его фотография (от тёщи вообще ничего не осталось). Вдруг эта фотография начала кашлять и заговорила со мной. Он мне такое рассказал… такое! Про Буратино все читали? Знаете и фильмы, наверное. Оказывается, папа Карло из подаренного ему старым столяром Джузеппе полена сделал не одну куклу, а две! Мальчика и девочку! Мальчика назвал Буратино, а девочку Буратаня. Брат и сестра. Первой он сделал девочку, но где-то не там струганул и отложил в сторону. Она могла только пищать. Буратино же начал разговаривать, будучи ещё в полене. Помните, когда папа Карло приделал ноги деревянному мальчику, тот сразу убежал от него на улицу. Старый шарманщик побежал за ним и не закрыл дверь в каморку, а вернулся – девочка тю-тю. Буратаня