– Спокойнее и тише говори! Это их выбор. Я никого не заставляю себя охранять.
– Так нельзя, дядя.
– Но так надо. Это называется выживание. Много мужества умереть не надо, а вот выжить, когда страх – единственный твой спутник. Это совсем другое дело.
– Я тебя не понимаю. Мне стыдно за тебя.
– Со временем сам поймешь. А по поводу нравоучений оставь их при себе. Не самое подходящее место для них ты выбрал.
– Но дядя…
– Слушайся меня! – прикрикнул Абрам, но тут же притих, – слушайся меня и тогда увидишь рассвет.
Адам хотел многое сказать ему касательно его цинизма, но решил отложить диалог на потом. На время на улице наступила тишина. Небольшая группа пар наконец-то смогла перевести дыхание, давая восстановиться своим силам и зажить ранам. Эхо бойни осталось далеко позади в центре города. Но Абрама это затишье волновало еще больше. Его не покидало ощущение, что за ними следят и всего лишь ждут подходящего момента для атаки.
Пока пары пытались выбраться из города, оборотни вовсю лакомились своей добычей. Центр города был заполнен трупами и залит кровью. От некогда ароматной рыночной площади и аллей милигридий не осталось и следа.
В одном из полуразрушенных домов ящеры смаковали плоть тех, кто пытался спрятаться, но не преуспел. Оборотни рвали свою добычу, огрызаясь друг на друга, подобно диким зверям. Застывшая гримаса боли и страха была привычным зрелищем на искалеченных телах пар. Вся мебель в доме была перевернута и сломана. На стенах были следы от когтей и использованной парасилы.
Через зияющую дыру в крыше запрыгнул белый раптолак. Он был в разы крупнее и выше своих сородичей, а лицо имело пароподобный вид. Его острое зрение легко фокусировалось на мелких деталях, недоступных обычному глазу. Мир для ящера был окрашен в исключительно оранжево-желтых тонах. Среди разрушений оборотень заметил нечеткие следы, как пар, так и своих сородичей. По их расположению, он с легкостью воспроизвел всю картину случившегося. От момента, как оборотни проникли в дом через окно, как нескольких из них вышибли парасилой обратно, и до момента, как паре пришлось резко отступить дальше по коридору. Это оборотня удивило, так как по следам к ним никто так и не приблизился. Вдохнув через щелевые ноздри, он уловил знакомые запахи чабреца, различные виды специй, несколько ящеров, запах хозяев и ребенка. Зрачки в этот момент сузились и ящер стремительно пошел на своих длинных ногах в сторону коридора. Проходя мимо выбитых дверей, оборотень приблизился к той, откуда раздавалось жадное чавкание. Вероломно войдя в комнату, он мгновенно пришел в ярость. Схватив одного из ящеров за шею, раптолак пригвоздил его окровавленную морду рядом с телом маленькой девочки. Все остальные оборотни прижались к земле, боясь пошевелиться. Белый ящер бил беспощадно своей громадной лапой до тех пор, пока раздвоенный длинный язык сородича не перестал трепыхаться