Лолис с врачом о чем-то напряженно беседовали. Они стояли в углу возле мраморной скульптуры обнаженной, созданной по заказу 12-го графа после его возвращения из поездки по Европе. Ходили слухи, что это изображена его любовница. Доктор опирался на статую, свесив руку с ее плеча, и не замечал, что его ладонь опасно близка к тому, чтобы обхватить грудь обнаженной девушки. Миссис Макбейн стало любопытно, о чем они шепчутся. Судя по их лицам, должно быть, о чем-то очень важном.
Пойду-ка поправлю шторы за ними, решила экономка, приближаясь к врачу и адвокату.
– Честное слово, не знаю, как сообщить эту новость, но это надо сделать завтра, – говорил Лолис, потягивая виски.
– Это абсолютно точно? Ошибки быть не могло? – спрашивал доктор столь же озабоченным тоном.
А заодно поправлю те цветы, пока я здесь.
– Нет, – вздохнул Лолис. – Макгрегор всегда точен. Этого у него не отнять.
Доктор сочувственно кивнул.
– Нельзя хотя бы ненадолго отложить? Дать им немного времени, чтобы прийти в себя?
Боже, как неряшливо лежат те журналы! Миссис Макбейн принялась подравнивать последний номер «Кантри лайф».
– Я связан обязательствами. Спасибо Хэмишу. Он хотел, чтобы это было сделано именно так, и я по глупости согласился, – заявил адвокат, отхлебнув из бокала чрезмерно большой глоток виски.
Они вдруг оба обернулись и заметили экономку. Миссис Макбейн невинно улыбнулась им, продолжая наводить порядок на столе. Занервничав, мужчины поспешили прочь, словно нашкодившие школьники.
О чем это они говорили? Однако поразмыслить об услышанном миссис Макбейн не успела. Его преподобие опять подавился сэндвичем, и она бросилась ему на помощь. Ну когда же вы все уйдете?
Заскучав на поминках, Ева забрела в бильярдную и сразу взглянула на потолок. Неужели в этом доме не найдется ни одной комнаты, где не было бы тартана Инверкилленов? Она увидела Сесила, играющего в одиночку. Казалось, смерть брата мало его опечалила. Ева прислонилась к дверному косяку. И что это он напевает? Из Гилберта и Салливана[13]? Мелодию она не узнавала.
– Что, надоел спектакль? Все эти крокодиловы слезы? – спросил Сесил, отпивая глоток бренди. – Играете? – Он жестом указал на бильярдный стол.
– Разве леди играют в бильярд? – улыбнулась Ева. Скользящей походкой она прошла к столу, взяла кий и уверенным движением положила в лузу трудный шар.
Сесил восхищенно присвистнул.
– Хм, не просто хорошенькое личико. – Несколько секунд он разглядывал Еву. – Так вы дочь Зандер-Биттерлинга? Знаете, мы много времени проводили в Лондоне. В период сезона[14].
– «Мы»? – переспросила Ева, примерившись к следующему шару, который она ловко утопила в лузе.
– Отличный удар. Мы с моей покойной супругой. Маркизой Драйздейл. Чудесная