Зловещим треском, ужасным визгом
Будили людей ото сна…
Полярная ночь темна. Ни звёзд,
Ни луны, ни сиянья полярного…
Одна только тьма непроглядная…
Тьма, которая сводит с ума
Смелых, крепких мужчин.
Среди льдин только она одна
Спокойна и холодна.
Играет на фортепьяно.
Всех лечит нежнейший аккорд и слова…
Её голос баюкает,
Усмиряет злость и безумие смелых людей…
Румянца не видно давно на щеках.
Лицо почернело от сажи.
Женщина ли она? Нет…
Она только тень от былого…
Но каждое её слово
Рождает в душе что-то новое,
Нежное, доброе, детское.
И верится всем, что льдины растают.
Парус, как крылья взметнётся вверх,
И корабль полетит по открытой воде,
По глубокому морю
К жизни прекрасной,
Покинув холодное царство
Ледяного безмолвия…
Во время болезни Брусилова судном командовал штурман Валериан Альбанов, опытный полярник, прямой и надежный человек. Он собрал вокруг себя людей, желающих пешком отправиться в обратный путь на материк, понимая, что это позволит сохранить топливо и продовольствие для остающихся на борту и даст возможность организовать спасательную экспедицию.
Валериан Иванович Альбанов
Но Брусилов упрямился, вёл себя жестоко и жёстко. Альбанов не уступал ему. Он написал в дневнике:
«…Мне представляется, что мы оба были нервнобольными людьми. Неудачи сопровождали нас с самого начала, повальные болезни зимы 1912—13 годов, тяжелое настоящее и грозное неизвестное будущее с неизбежным голодом впереди, всё это, конечно, создало… обстановку нервного заболевания…
Из разных мелочей, неизбежных при долгом совместном житье в тяжелых условиях создалась мало-помалу крупная преграда между нами…»
Только в апреле 1914года Брусилов дал согласие на то, чтобы группа матросов покинула судно. Во главе с Альбановым одиннадцать человек отправились на материк, захватив с собой почту, копию судового журнала, данные промеров и метеорологических наблюдений, которые сделал Ерминия Жданко. Уходили они с тяжелым сердцем, но надеялись вернуться и спасти товарищей, оставшихся в ледяном плену…
Она смотрела на закат
И умоляла вечность
Не исчезать, не утекать
Так быстро в бесконечность.
Она могла рожать детей
И жить в тепле, в уюте.
Но нет… рванула за моря.
Спала в сырой каюте.
И верила, любовь придёт.
Любовь наполнит сердце.
Теперь не знает от неё
Куда, куда ей деться…
Два человека. Два врага
Ей дороги безумно.
Она страдает и никак
Не может