В конце концов, не случайно Афродита так сильно ее ненавидит.
Моя мать бросила бы меня на произвол судьбы, если бы решила, что это поможет ее долгосрочным планам. Деметра же грозилась заморить голодом половину города, чтобы вернуть Персефону, и исполнила угрозу. Если бы не предусмотрительность Аида, могли погибнуть люди. Потому нам нужно убедить Деметру, что мы безнадежно влюблены, чтобы пробудить ее легендарный материнский инстинкт. Задача почти невыполнимая, но если кому она и по силам, то только нам с Психеей.
Лифт останавливается, и двери беззвучно разъезжаются в стороны. Весь этаж занимает мой пентхаус, поэтому холл небольшой и с единственной дверью. Я открываю ее, отпустив Психею.
– Добро пожаловать домой.
Ожидаю, что она продолжит волноваться и глупо шутить, но Психея поворачивается ко мне с радостной улыбкой.
– Спасибо, малыш. Я так счастлива.
Это ложь. Знаю, что ложь. Но это нисколько не уменьшает силы моей реакции на ее слова. Я покачиваюсь на пятках и вынужден сжать кулаки, чтобы не потянуться к ней. Психея ненавидит меня, и я сам не знаю, как в целом к ней отношусь, но между нами достаточно химии, чтобы все усложнить. От моего внимания не укрылось, что ее взгляд то и дело устремляется к моему рту, будто она не может перестать смотреть на мои губы.
В ту ночь на вечеринке мне не показалось, что ее влечет ко мне.
Не удивлен: в конце концов, я же видел себя в зеркало. Моя внешность – такое же оружие, как и все остальное в моем арсенале. Видя красивое лицо, люди ждут чего-то другого, а значит, не ищут таящуюся за моей внешностью опасность. Если Психея из числа тех, кто считает меня привлекательным, тем лучше. Нам довольно долгое время предстоит тесно общаться.
Возможно, мне не следует ждать этого с таким нетерпением. И уж точно не стоит размышлять, как скоро смогу снова к ней прикоснуться. Я должен быть выше этого. Чтобы наш план сработал, мы не можем позволить себе отвлекаться.
Психея заходит в мой дом и присвистывает.
– Да ты полностью погрузился в образ миллионера-плейбоя, когда выбирал интерьер, да? Какая безвкусица.
Облако страсти, окутавшее мою голову, слегка рассеивается. Я пытаюсь увидеть свой дом глазами Психеи. Да, здесь полно дорогих вещей, но держу пари, в доме ее матери их не меньше.
– А что не так?
Изогнув губы, она обводит рукой пространство.
– Насколько надо быть самовлюбленным, чтобы иметь шестигранное фойе с зеркалами на каждой стене?
– Они не на каждой стене. Только на четырех. – На двух остальных расположены двери: к лифтам и ведущая в остальную часть пентхауса. Меня обдает жаром, но виной тому не желание. – Моя мать убеждена в важности первого впечатления.
– Скорее твоя мать любит быть в центре внимания, даже если оказывается в комнате одна. – Она произносит это со странным выражением лица. Не успеваю придумать ответ, как Психея подходит к ближайшему зеркалу. Оно массивное, в стильной металлической раме, от пола до потолка, а шириной почти