– Вчера меня угостили хорошим коньяком, пойди, – Кауфман подбородком указал на комнату отдыха, – возьми из ящика пару бутылок себе.
Когда водитель вернулся и с довольной расплывшейся улыбкой стал рассматривать звёздочки на этикетках, экзекутор продолжил:
– В два часа заберёшь моих из дома и отвезёшь в Ростов. А гостям своим передашь, чтобы, тебя дожидаясь, выпили. Коньяк хороший, дорогой. Вряд ли они такой пробовали.
– Всё понял!
Лицо Николая мгновенно преобразилось и приняло решительно-преданный окрас, как будто он с потаённым нетерпением только и ждал, когда, наконец, удостоится чести выполнить это поручение. Разводить сантименты здесь было не принято. Тем более получил такой драгоценный презент из барского ящика. Шеф, по всей видимости, сегодня в хорошем настроении. Даже в уголках кошачьих глаз Кауфмана заиграли гусиные лапки.
Водитель не ошибся. Знакомство с Эльвирой преобразило экзекутора, вплеснув яркие краски в его прагматично-жёсткую жизнь. Естественно, он не был святошей. И мог позволить себе близкую связь с очередной пассией. Претенденток на это дело всегда хватало. Многие женщины жаждали его объятий. И получали. Разовые. С ней же всё пошло по-другому.
Кауфман вспомнил, как на новогоднем корпоративе в местном ресторане, где одновременно праздник отмечали несколько организаций, Эльвира сама пригласила его на танец под песню «Ах, какая женщина!».
Сначала они попытались вальсировать, но, постоянно натыкаясь на другие пары, поумерили пыл и затерялись в толчее танцевавших.
Полумрак, популярная мелодия, ошалело пульсирующая цветомузыка, разлетающиеся по залу от крутящегося шара снежинки – всё это будоражило кровь. А от самой Эльвиры исходил чарующий терпко-чувственный запах, который манил, зазывал в объятия.
Они попытались говорить, но перекричать музыку было трудно. Поэтому сразу же после танца решили сбежать с вечеринки. И вскоре оказались на его даче.
Кто не верит, что прежде всего обоняние порождает обожание, – человек ущербный. Пусть обращается к отоларингологу. Почти год прошёл, а от шлейфа сладострастного дурмана, исходившего от её тела при первой встрече, ему до сих пор сносило крышу. В такие моменты тестостерон заглушал мозги и обесточивал все остальные инстинкты.
Выпроводив водителя, Кауфман поднялся из-за стола и, собираясь с мыслями, начал медленно прогуливаться по кабинету. Затем позвонил начальнице управления социальной поддержки и посоветовал обуздать зарвавшегося сотрудника, который не умеет разговаривать с нужными клиентами.
– Да, да, я всё понимаю. Лучший салон в городе! Таким людям, как Эльвира Станиславовна, будем помогать и поддерживать, – в ответ услышал он голос женщины, по-военному взявшей под козырёк.
Правда, вечером на даче экзекутор приструнил и Эльвиру:
– Сколько