С миссией в ад. Лев Аскеров

ударившая по мозгам, стрельнула из глаз снопом ослепительно искр. И он очнулся. Как от пощечины, что возвращает сознание, впавшему в обморок, человека… И вспыхнуло все светом, будто кто вокруг и в нем, запалил сразу тысячу свечей…

         До этого грома небесного дни его пролетали, как в вечерних сумерках летучие мыши. Беззвучно, без красок, в вязкой мути и так быстро, что он не мог ни на чем сосредоточиться и не успевал ничего осмыслить. Его словно кто посадил в бешено вращающееся колесо кареты, которую, как пушинку, влек за собой бесчисленный табун оголтелых скакунов. Остановить и придержать их, было выше его сил.

         Впрочем, ему этого и не хотелось. Даже не возникало такого желания. Жизнь шла сама по себе, а он сам по себе. И если в поведении Джорди имелась какая-то целесообразность реакций, то она проистекала не от его рассудка, а от некоей, бесцеремонно управляющей им, сторонней разумности. И наверное, только поэтому Джорди делал все правильно. Как нужно. По-человечески. Не будь этого невидимого кукольника, который властно и мощно двигал его руками, ногами и языком, он на каждом шагу попадал бы впросак. Или сморозил бы что-нибудь, или попал бы под какой-либо экипаж, или, спустив штаны, прилюдно, на площади, взял бы да помочился, или еще того хуже… Но такого, слава Богу, с ним не происходило.