Эти годы я хорошо помню.
Разрешено было все, что не запрещено. Этот неконкретный и некорректный лозунг означал – обогащайтесь кто как может.
В стране разгулялась истерическая атмосфера вседозволенности. С прилавков государственных магазинов как-то быстро и незаметно исчезло все, что было, и было возможным взять по талончикам. Сахар, дрожжи и любое пойло (водка, спирт, одеколон) стали в деревнях эквивалентами валюты…
И вслед за этим на нас обрушилась западная культура. В видеосалонах крутили боевики и порнофильмы… «Фак ю!» – кричали нам с экрана. – «Дали свободу – жри во всю пасть!» Жри её с ксилитом и карбамидом… и толстым слоем шоколада! МММ – нет проблем!
Все суетились, но делать определенно ничего не хотелось. Хотелось разбить кому-нибудь морду. Или заорать на весь белый: «Одумайтесь, люди, вы что творите!» Или безобразно напиться…
А ведь как было прежде у казаков.
За грех считали отказать в просьбе просящего и в подаянии – нищему (считалось – лучше всю жизнь давать, чем просить).
К жадному человеку остерегались обращаться с просьбой, а при проявлении скаредности в момент исполнения желания отказывались от услуги, памятуя, что это не послужит добру.
Предпочитали казаки за правило обходиться тем, что есть, а не тем, чем бы хотелось, но не быть в долгу. Долг, говорили, хуже неволи, и старались незамедлительно освободиться от него.
За долг считали и проявленную к ним доброту, бескорыстную помощь и уважение. За это казак должен был рассчитаться тем же.
Таково было. А стало хуже. Времена пришли такие… либеральные – всем пофигу, все крутые…
Необратимые изменения в советском обществе коснулись всех его слоев. На глазах менялись системы ценностей и взаимоотношений. Наступала гангстерская эпоха. Причем, для страны смена эпох произошла обвально-стремительно, а для каждого её жителя по-бытовому незаметно и постепенно: шаг за шагом, уступка за уступкой, потеря за потерей… Любимая присказка была тогда – кто не успел, тот опоздал!
Заявляю как свидетель и участник тех событий – психологически это было весьма тяжко: перековка старых идеалов на новые.
Однако справедливости ради надо сказать, что в бывших казачьих станицах жители ещё сохраняют традиции.
К примеру, пьяниц в станицах до сих пор не переносят и презирают. А раньше умершего от алкоголя хоронили отдельно – рядом с самоубийцами, и вместо креста в могилу вбивали осиновый кол.
Самым отвратительным пороком в человеке считали обман не только делом, но и словом. Казак, не сдержавший данного им обещания или забывший о нем, лишался в обществе доверия. Бытовала в станицах поговорка: «Изверился человек в рубле, не поверят и в игле». Старо, как мир, и банально – по-современному. Но у казаков законы суровые – со всеми, как говорится, вытекающими из проступка последствиями.
Детям