– Не правда ли, у нас когда-нибудь потом будет прекрасный ребенок, Суп Ем Сам?
– О да, будет, конечно же будет, моя любимая Чуй Мой Чай… (лирическая музыка)
– А как мы назовём его, Ем Сам?
– Думаю… О, я не знаю. Наверное… я не решаюсь (лирическая музыка). Думаю… мы назовём его Чук Нам Гек, Мой Чай.
– О, какое хорошее имя, Ем Сам… Попробуй еще мой чань чжамён (Суп Ем Сам громко пробует чань чжамён).
– О да, он прекрасен, твой чань чжамён.
– Я счастлива, Ем Сам… А знаешь, с кем я готовила его?
– С кем же, любимая Мой Чай?
– С моим братом.
– У тебя есть брат?
– У меня он есть.
– Настоящий брат?
– Да, настоящий брат.
– Кто он?
– Я же сказала, брат.
– У него есть имя?
– Его зовут Вот Вам Пук.
– Какое хорошее имя (лирическая музыка). А ты знаешь, Мой Чай…
– Что я должна знать, Ем Сам? (пауза, лирическая музыка)
– У меня тоже есть брат.
– О боже, кто он?
– Он брат мой. Чего непонятного. У каждого мужчины должен быть брат.
– У него есть имя?
– Есть, Мой Чай. Вот Как Пах.
– Это очень красивое имя, Ем Сам.
– А у меня…
– Что у тебя? (лирическая музыка)
– У меня есть еще много братьев, Ем Сам. Они занимаются тхэквондо. И у них тоже есть имена.
– Как странно. И как же зовут их, Мой Чай?
– Их зовут Прыг Скок Бряк и Тыр Пыр Брык. Тебе нравятся эти имена, Ем Сам?
– Да, очень красивые имена. А мою сестру… мою сестру… (вдохновенное чавканье чань чжамёном)
– У тебя есть сестра? И ее тоже как-то зовут?
– Да, Мой Чай. Ее зовут Пух Ым Прах.
– Прекрасное имя, Ем Сам. А еще… А еще… У нас будет дочь. И мы тоже дадим ей самое красивое имя в мире. Я знаю, как мы назовем ее, Мой Чай. Мы назовем ее Пап Мам Дай.
– О как я счастлива, Ем Сам!
– Отчего ты плачешь, Мой Чай?
– Наверное, чань чжамён очень острый.
(Лирическая музыка. Смех).
Эти корейские диалоги продолжаются бесконечно.
Заканчиваю. Однажды я пришел в гости к Пересмешниковым. Из каждой двери неслось что-то свое: о Федоре Емельяненко, о маме Свинке, о каком-то корейском полицейском Тык Пык Ноле. И вдруг я услышал звонок мобильника моей жены. Она почему-то забыла его в моей сумке. Это был ее фирменный звонок про «белые розы».
«Лас Квай Май», – подумал я. И еще подумал, что у нас была прекрасная жизнь и мы ничего ровным счетом не потеряли за эти полвека кукарачи. И мы сели с Глафиркой смотреть про какого-то ничего не говорящего моему сердцу Гу Чан Сона, который, как выяснилось, – наш вылитый сладенький Юра Шатунов.
Все будет хорошо в нашем непростом мире.
Как мы с кошками… получили очень много баллов
В конце каждого семестра, а уж в конце учебного года в особенности, я – как каждый преподаватель – должен писать