Профессор окинул меня ясным, живым взглядом. Он поднялся и, положив книгу на тумбочку, поприветствовал меня:
– Здравствуйте. Добро пожаловать в Килнс.
Одет он был примерно так же, как Уорни, но, как мне показалось, выглядел он чуть более потрепанно. На нем были коричневые войлочные тапки со стоптанными пятками, а из-под пиджака с затертыми локтями выглядывала мятая рубашка.
– Джек, – сказал Уорни, – это мисс Мэгс Девоншир. У нее к тебе чрезвычайно важный вопрос.
Потом Уорни обратился ко мне:
– Давайте я повешу ваше пальто и варежки. А пока вы задаете свой вопрос моему брату, я заварю всем чай.
Я отдала свою верхнюю одежду Уорни.
Мистер Льюис улыбался, глядя на меня, словно мы были старыми друзьями.
– Что ж, мисс Девоншир, очень рад знакомству. Присаживайтесь. Какой вопрос привел вас ко мне?
Голос профессора звучал настолько располагающе, что я снова на одном дыхании выложила все, как есть.
– Моему брату Джорджу восемь лет, сэр. Он сильно болен и попросил кое-что сделать для него. Он попросил меня узнать, существует ли Нарния на самом деле. Я ответила: «Конечно же, нет», – но ему непременно захотелось узнать, откуда она. Прошу прощения, что испортила вам такой чудесный вечер. Даже мама порой говорит, что я бываю ужасно надоедливой. Но ради брата я готова на все.
– Дорогая мисс Девоншир, а кто вам сказал, что Нарнии не существует?
Он выбил трубку о поднос и наклонился поближе ко мне.
– Никто, сэр. Я изучаю математику в колледже Сомервилль и знаю достаточно, чтобы понять, что ваша история – не более чем детская сказка. Я просто хочу объяснить Джорджу, откуда взялась Нарния. Я ответила ему, что она родилась в вашем воображении, но такой ответ его не устроил. Ему нужно обязательно узнать, как… сэр…
Слезы, подступившие к глазам, грозили вот-вот рекой покатиться по щекам.
– Я не знаю, что ему ответить. Речь идет о жизни и смерти, а мне нечего ему сказать.
– Вы прочли книгу, мисс Девоншир?
– Да. Но я знаю, что это книга для детей.
Мистер Льюис затрясся от оглушительного хохота.
– У нашей мамы тоже была степень по математике. И не одна. И это в то время, когда женщины подобными вещами не занимались. И при этом она никогда не пренебрегала возможностью послушать интересную историю, миф или сказку.
От смущения я почувствовала во рту металлический привкус, словно прикусила язык. Я вдруг забыла все на свете и не могла найти ни слова в свою защиту.
Он ждал.
– С-сэр, я… н-не пренебрегаю. Просто… это детская книжка, – заикаясь, выдавила я.
– Так-так. По всей видимости, осведомлены вы плохо. Но вы присаживайтесь, не стесняйтесь.
– Плохо осведомлена?
– В начале книги я написал одну важную вещь. Я написал: «Когда-нибудь ты станешь насколько взрослой,