Не знаю у кого из нас больше стресс, обнимаем друг друга на заднем сидении, плачем. Мама продолжает проклинать отчима. Только когда замечаю вдалеке знакомое место, восклицаю удивлённо. Мы возле дома Германа!
– Почему здесь? Зачем?
– Работу мне предложили. Кто бы мог подумать, что так кстати, – вздыхает мама.
– Какую работу?
– Так прислугой же. Очень уж хозяину понравилось, как мы работу с тобой сделали. Я приехала, как оказалось, на собеседование. Хозяин очень мне понравился. Приятный такой, вежливый. Сказал, что выделит нам отдельные комнаты в дальнем краю дома. Показал всё. Я, дура, сказала, что домой ездить буду. Что не могу с ночевкой, муж у меня, заботиться о нем надо. Хозяин не стал спорить, согласился. Только вот оказалось, что как раз-таки крыши над головой нет. Это то нам сейчас нужно. Бывают же подарки, вот как можно не верить в высшее проведение после такого?
Не могу прийти в себя от таких новостей. Так много эмоций! Почему-то оглушающая радость среди них – сильнее всего.
Почему мы так понравились Герману? Касается ли это меня? Или действительно в нашем городишке трудно прислугу найти? Старательно прячу разрывающие меня эмоции. Выходим из машины, мама расплачивается.
– Аванс мне выдал. Я в таком шоке была, не могла поверить, что не шутит.
– Как же мы будем? У нас никаких вещей с собой нет, – говорю растерянно.
– Сестру твою попрошу, привезёт завтра. Съездит к этому монстру, он завтрашнему утру протрезвеет. Павлика с собой возьмет, при нем уж попритихнет, гад.
– Мы не можем оставлять ему свой дом, мам!
На этих словах хмурится.
– Это же наш дом… Твой. От родителей достался.
– Ты не все знаешь. Долги у меня были. Закладывала я его. Валерий выплатить помог, я на него часть переписала.
– Как же так…
– Молчи, дочка. Сейчас не хочу об этом говорить, – вздыхает. – Что-нибудь придумаем.
Вижу, что сама мрачнее тучи. Понимает, что натворила. Тут либо с Валерием мириться, либо дом терять.
– Мам, тебя на работу взяли, но не меня. Вдруг хозяину не понравится… что ты дочку с собой привела.
– Нет, я наоборот сказала, что ты мне всегда помогаешь. Сказала, что дочка будет иногда подменять меня. На одну зарплату. Ему какое дело, наоборот, выгода, – отмахивается мама.
– Хорошо тогда, – киваю, нервно сглатывая.
Только бы Герман не решил, что ему навязываюсь. Не хочу этого.
Надо выбросить из головы романтичные мысли о нем. Я же только прислуга, не более того! Такой как Герман наверняка с другими встречается. Холеными, красивыми.
Или покупает…
Опускаю голову. От мысли, что Герман будет снова заказывать девушек легкого поведения, а мне наблюдать придется, грудную клетку сдавливает, дышать больно.
Вот что я за дура такая, сама придумала, сама расстроилась! Ругаюсь на себя последними словами.
Германа