Стоя в пижаме на голое тело и в тапках без задников на босу ногу я моментально замёрз. Торопливо подошёл, стараясь не потерять тапки, к милицейскому уазику и дёрнул водительскую дверь. Она открылась. Ефремов не запер машину.
Я пошарил в дверце и вытащил начатую красную пачку сигарет «Прима». С детства таких не видел. Забыл уже, что и были они раньше.
Я открыл пачку, понюхал, вытащил одну сигарету, она была без фильтра. И не похоже, что этой пачке 100 лет в обед. Она выглядела как новая. В голове снова мелькнула мысль, что так и умом тронуться можно. Отбросил эту мысль в сторону, напомнив себе, что решил расслабиться и посмотреть за развитием событий.
Держа в руке заветную пачку Примы, я захлопнул дверь машины и поспешил в больницу. Чуть не забыл запереть засов. Шаркая тапками вернулся к приёмному и постучал в дверь.
– Ивлев! Твою мать! Ты штоль опять? – услышал я дикий рык Ефремова. – Хорош стучаться!
– Я там Приму начатую нашёл и всё, – доложил я, заглянув одной головой в приёмный.
– А что ты там ещё хотел найти? – хохотнул доктор. – Табачный киоск?
Они оба заржали. Алкаши.
Я вернулся к себе в Хирургию. Свет в палате остался только дежурный: тусклая лампочка над дверью. На стуле у моей койки лежало тонкое шерстяное одеяло и маленькое вафельное полотенце. Иван уже был укрыт и, похоже, спал. Зато дедок Митрич ждал меня.
– Ну, что? – спросил он меня.
– Есть полпачки Примы.
– Давай!
– Не дам.
– Чего?!
– Это не моё. Это Ивану передали. Вот проснется и сам даст.
– Дай ему сигарету, – вдруг сказал Иван.
Он еще не заснул, оказывается.
Я послушно подошёл к деду и протянул ему пачку. Дед вытащил три сигареты и вернул пачку мне, а я передал её Ивану.
– Хорошо, что ты успел догнать Вениаминыча, – проговорил он, вытаскивая одну сигарету.
– Да они с доктором бухают в приемном, – возразил я.
– Они могут, – блаженно улыбаясь, сказал Митрич, прикуривая сигарету.
– Ты что, старый! Здесь курить будешь? – не выдержал я.
– А кто мне запретит? Ты штоль? – беззлобно ответил Митрич, выпуская струю дыма.
– Кинь спички, – попросил Иван деда. Митрич кинул коробок ему на одеяло, Иван кивком попросил меня прикурить.
– Вы что все здесь, с дуба рухнули? – растерянно спросил я их. – Вы что в палате курите?
– А где нам курить? – не понял Иван.
– Блин. Ну, на улице, – предложил я.
– Ты ещё скажи, в туалете, – съехидничал дед.
– Вы про пассивное курение что-нибудь слышали? – начал заводиться я.
– Не, не слышали. И слышать не хотим! –