– Пожалуй, ты права, маловато. Но я и не собирался этого делать. Уж не ради тебя точно, – не дожидаясь, пока насупившаяся Риона его перебьет, добавил: – Не считаю тебя настолько жалкой, чтобы уступать свое место.
Казалось, из всех дней учебы в академии этот будет самым трудным. Сначала отбиваться от расспросов одногруппников – и какое им вообще дело до его жизни? Да и до жизней остальных тоже. С большинством из них после выпуска они больше никогда не увидятся, но все равно поддерживают эту игру в «дружбу навек». Лицемерие, хотя они сами вряд ли об этом задумываются.
Прийти домой и рассказать обо всем родителям – намного труднее.
Стиф зашел домой так тихо, как это вообще было возможно. Лишь бы еще чуточку потянуть время.
«Можно подумать, если не заметят моего прихода, то и потом расспросов не будет». – Развязывая шнурок на ботинке, он дернул его с такой силой, что едва не оторвал. Этих нескольких мгновений замешательства хватило, чтобы услышать доносящиеся из гостиной голоса.
– Ты должен что-нибудь сделать!
Давно Стиф не слышал, чтобы мама повышала голос. Лет пять, наверное. Точно, с тех пор как он собирался бросить учебу. Да и тогда не было этих ноток истерики.
– И что предлагаешь? – ответил отец спокойным, даже, кажется, шутливым тоном. – Хотя, есть вариант. Можем запереть его дома.
Выходит, из академии уже сообщили. Стоило бы догадаться, не могли не сообщить. Стиф поморщился, сделал несколько шагов.
– Не паясничай только, Кипран, очень прошу. – Мама чуть не плакала. Стифу даже не понадобилось ее видеть, чтобы это понять. – Ты ведь можешь помочь. Не знаю, связи свои подключить. А иначе какой толк быть министром? Или просто не хочешь?
– Во-первых, я уже не министр, – поправил ее отец. – А во-вторых, в конце-то концов, Зелле, ты ведь не думаешь, что он всегда будет рядом, у тебя на виду?
«Она была бы этому рада», – подумалось Стифу. Он остановился на пороге гостиной, глядя, как отец обхватил сидящую в кресле маму за плечи, а она отвернулась, проворчала почти примирительно:
– Но ведь не… он же так мечтал, в столице столько возможностей, а там он будет никем…
– Ошибаешься, мам. – Стиф, наконец, решился выдать свое присутствие. – Здесь у меня нет перспектив. Как и для любого, кто хочет стать настоящим историком. Открыть что-то новое, а не просто перебирать бумажки.
– Что ты такое говоришь? – Подойдя, она потянулась было обнять Стифа, но, взглянув ему в глаза вдруг остановилась. – Здесь у тебя будет все, что понадобится. Когда понадобится. Мы поможем, обязательно, они поменяют решение, вот увидишь. Не важно, что там у вас произошло, это поправимо.
– Мам, перестань, это не их решение, я сам попросил.
– Но зачем? Все известные ученые здесь. Разве этого мало?
– Известные, – презрительно фыркнул Стиф. – Они только и могут, что бесконечно перечитывать написанное до них. Сидеть в архивных подвалах и делать важный вид.