Нелепая и неуклюжая девчушка хотела извиниться, но она заметила необычно длинные и острые уши. Все слова тут же пропали в ее голове, сменившись внутренним восторгом.
«Это же эльф! Не уже ли? Да, да, он самый, настоящий эльф! Нет, они точно эльфы все до единого, это однозначно! Что же мне ему сказать?» – Мысленно вскрикивала она от восторга, прибывая внешне в немом исступлении, разглядывая небольшую группу подобных ему мужчин и женщин, общающующихся между собой на террасе дворца.
– Какие же эти людишки все-таки хамы! Вытаращилась на нас, как на стадо огров цирковых, при этом даже не соизволив извиниться! – Заговорил на эльфийском тот, в кого врезалась девушка и, закончив с камзолом, брезгливо махнул своей рукой, как бы прогоняя девушку, если бы она была назойливою, жирной мухой.
Кирилла не поняла ни слова из того, что говорил ей эльф, но все так же, открыв рот, с удивлением продолжала разглядывать мужчин и женщин, так резко отличающихся от простых людей, не только ростом, но и привлекательной, почти божественной внешностью. До этого, Кирилле доводилось видеть эльфов только в иллюстрациях книг, но никак не лоб – в лоб, в живую.
– Не обращайте на него внимание, миледи, он всегда угрюм и колючь, как ежик. Он на вас нисколько не сердится. Правда ведь, Мэлинар? – Засмеялась эльфийка помоложе на человеческом языке и хлопнула своего старшего товарища по спине.
Дважды ударенному эльфу это не понравилось и он, цыкнув и обнажив раздраженно клыки, отдернул руку девушки, что чем-то по внешности была с ним схожа, но была куда уж миловидней за счет плавных очертаний лица, маленького носа, больших глаз и самого лицевого овала, тогда, когда у жертвы нападения было больше проявлений мужественных черт в лице, косаемо скул и подбородка. Но не смотря на жесткость и угловатые линии и формы фасада беловласого мужчины, он приглянулся Кирилле больше всех, стоящих перед ней эльфов, потому как источал силу, властность и красоту всей своей харизмой. А та девушка, что защитила Кири, больше напоминала юношу, и если бы не ее тонкая фигура с осинной талией, то ее точно можно было принять за парня, а все потому, что на ней был мужской костюм: лосины, комзол и сапоги, лишь отличавшихся от мужского наряда женскими аксесуарами и подвеской из белых искрящихся бриллиантовых крупиц на лбу.
– Я не говорил, что извиняю ее, ведь не слышал и слова извинения. Кто только впустил эту простолюдинку, не знающую манер во дворец? – Снова фыркнул высокий эльф по-эльфийски.
– Быть может она сюда пробралась зайцем? – Пошутил, кто-то из толпы и разразился хохотом, подтрунивая остальных.
– Да, нет! Она скорее всего немая. Видишь, как она открывает рот, а оттуда ни словечка. – Снова послышалась незнакомая речь, за которой последовала новая волна смешков.
– Прошу прощения, господа! Для нее все впервые! – Вмешалась баронесса с кривой неловкой улыбкой