О нечисти и не только. Даниэль Бергер

ночь найдёт, чем себя занять. Вот трава высокая с махровым стеблем – симтарим называется. Из груди мертвеца растёт и большую силу имеет от ведьминой порчи защищать. А вот нечуиха, которой ветер остановить можно, если, во рту травку эту зажав, заклятие верное произнести. Но Стрекопытову она ни к чему. Он искал навий лист. Про этот лист в старину говорили, что он может невидимкой обратить. Врали, конечно. Но кое-какие полезные свойства у навьего листа всё же есть. Например, если его истолочь в кашицу и намазаться ею, то люди на тебя внимание обращать перестанут. Видеть будут, но как-то вскользь, как будто не интересен ты им или дело какое важное отвлекает. За это навий лист любили ярмарочные воры, а шпионы всякие и пуще любили бы, да только теперь никто не помнит, как его искать. Оно и к лучшему.

      А между тем найти его можно так: надо в безлунную ночь выйти в поле спиной вперёд с заговорённой свечой и ножом, потому что голыми руками навий лист не сорвёшь – обожжёшься. Идти нужно осторожно, прислушиваясь к шорохам и поглядывая на свечу – где она затрещит, а потом затухнет, там и ищи. На землю падай и слушай, какая трава гусём шипит. А услышишь, так сразу руби её ножом под корень, пока не затихла, не спряталась! Ну а потом бери её безбоязненно – лишённая корней, не обожжёт уже.

      Свечка затрещала неожиданно, когда Стрекопытов упёрся спиной в ограду совхозного коровника. В полной темноте бросился он на землю и навострил уши. Но вместо гусиного шипения услышал томный вздох. Потом ещё один. И ещё. За стеной коровника происходило что-то странное. Сначала Стрекопытов смутился и хотел уйти, пока его не заметили, но тут вздохи участились и перешли в страстное мычание такой силы, что все окрестные собаки, проснувшись, ответили дружным заливистым лаем. В коровнике зажёгся свет.

      – Майка! Майка! Ой, мамочки, как же это я проглядела тебя? Ну прости, прости, заснула… Сейчас всё сделаем, потерпи немного.

      Отковыряв пальцем кусок пакли в стене, Стрекопытов разглядел рыжую корову с белой звездой и новорождённого телёнка. Ещё пару раз мелькнула фигура девушки, бегающей туда-сюда с ведром, а потом всё стихло и свет погас.

      Над посёлком поднималась заря, навий лист уже не найдёшь, а скоро на завод. Стрекопытов привалился спиной к коровнику и задремал. А когда утренняя тень сползла с лица, он проснулся и увидел уходящую в поле девушку. Тонкая, загорелая, она шла по траве, не сминая её, и цветы кивали ей вслед. А потом девушка обернулась на секунду, скользнула насмешливым взглядом по Стрекопытову – и тот пропал навеки.

      На работе он был рассеян. То достанет из авоськи алую гвоздику вместо гвоздей, то извлечёт оттуда денатурат в красивом хрустальном фужере. Дома под вечер вовсе стал задумчив, нашарил пачку «Казбека» и закурил впервые за последние три месяца. Где-то тарахтел мотоцикл, лениво брехали собаки и стрекотали ранние кузнечики, под окном распевалась Оксана Георгиевна со своим аккордеоном. А девушка всё так же стояла перед глазами и насмехалась над влюблённым дьяволом…

      Следующим