Как я?
Я… напряженно расслабленно.
В мозгах – тревога,
на сердце – вдохновение,
распятие
опять.
Наверное, так надо,
чтобы путь
в единость.
…
Умирают – если дышат,
загнивают – если не живут,
глохнут – когда не слышат,
слепнут – когда не идут.
А когда умирают —
рождаются,
а когда летят – не уснуть,
и когда мечтают —
случаются.
И когда танцуют —
живут!
Смерть всегда за спиной человека в помощь,
чтобы вовремя поддержать крыло.
Вдохновением трансформации…
Любимый, скажи, если распятие приходит снова, то это то же распятие, что случалось? Почему опять распятие?
А как иначе назвать состояние когда… растяжение смерти-рождением?
У Женщин не бывает…
Не грусти!
Это «привилегия» мужская…
То же?
Функционально – то же самое.
Трансформационно – конечно, иное.
Ответственность иная, Любовь иная,
всё иное, включая самого себя.
Значит, и распятие иное по проживанию.
Но одно и то же всегда —
Точка перехода
в незнаемое.
…
Удивительное состояние…
С одной стороны, фантастический горизонт вскрылся:
кино, мода, книги…
С другой – грань жизни и смерти.
С одной – высота огня,
с другой – глубина уничтожения.
Ничего ниоткуда не рождается,
как и ничего в никуда не уходит.
Трудно новейшее различается
и прозрение не сразу находит.
Спасает уверенность
и терпимость.
Знание справедливости дня.
Спасает любовь и игривость
огня.
Сердца.
Огня себя!
Был бы я нормальным – был бы страшно разочарован несбывшимся.
Книги не принесли стабильности.
Напряжение выживания не настраивает на творчество.
«Но ты же осознанный», —
говорю себе…
Даже не говорю.
Знаю!
Тогда и реакция по иному и на ином…
Кризис при этом – не легче,
страшнее обрыв,
но настолько не мельче,
что для полета вдохновительнее.
…
Самое интересное, что я спокоен.
Где-то очень-очень на дне – тревога,
но на сердце – спокойствие.
Сердце полно Любви
и танца.
Но мозгами – страшно,
потому что обрыв.
Тут что-то новое.
Из тупика взлетают, понятно…
А когда из полета – куда?
Рождение взлётом?
Рождение падением?
Интересно, правда?
Я не могу пока запустить Simonov Community.
Мы с тобой