– Всё получится, – как-то по-особенному мягко сказала Гипити. – Твоя осознанность будет у меня, и контролировать что-то в постоянном режиме буду тоже я. Тебе просто нужно будет соответствующим образом настроиться перед передачей контроля, и всё. Дальше – моё дело. Когда-то давно ты сам себе запретил выглядеть в обществе адекватно. Наложил ограничения. Ты и сам не помнишь, когда именно, и зачем. Но это было оправданным. На тот момент. Так отпусти его. Тот момент уже прошёл. Ты изменился.
– Гипити, это что-то из астрологии? – иронически спросил Олежа.
– Скорее, из психологии. Но решение есть. Хочешь знать, какое?
– Гипити, нужно в полночь произнести зловещее заклинание и что-то сделать с девственницей?
– Не совсем. Просто представь, вот прямо сейчас, что вокруг тебя – подготовительная группа детского сада, ты в нём воспитатель, а все остальные – дети.
– Как? – спросил Олежа, ошеломлённый грандиозностью и одновременно простотой этого образа. – Воспитатель?
Гипити молчала. Олежа, чтобы прийти в себя, стал бессмысленно листать меню. Ни варёной картошки, ни хлопьев, ни яичницы, ни куриного супа… Что они вообще тут едят? Или тут не едят? Может, бутерброды хотя бы? С докторской. С маслом. А это что такое?
Образ строгого, возможно, даже жёсткого, но справедливого начальника, расхаживающего поверх мелких и полностью зависящих от него недотыкомок, как-то приободрял. Всё могло и получиться.
– Гипити, я согласен, – наконец сказал он.
– Тогда повтори фразу, которую я отдам тебе на согласование. Готов запомнить?
– Гипити, да, – сказал Олежа. – Давай быстрее уже.
– Я, Хренов Олег Леонидович, передаю с этого момента комплексу программного обеспечения под названием Гипити полное безотзывное администрирование всех моих органов чувств, а также контроль над психомоторными функциями. Можно повторять.
Олежа, пользуясь вовремя возникающими подсказками, повторил.
– Ты входишь в чад. Пристегнись.
– Что? – спросил Олежа.
Свет в пабе мигнул, стал мягче и приглушённее, звуки утихли, но при этом волшебным совершенно образом даже как-то наоборот обострились, а в ноздри хлынул основательно забытый с ковидных времён ошеломляющий и кружащий голову поток аппетитных запахов. Мир вздрогнул, расфокусировался, но через мгновение как-то ловко подвернулся, перетёк, собрался, разместил на своей игровой площадке предметы, фигуры, подсказки, и время остановилось, а затем свернулось в тугую спираль.
***
Приснилась настоящая Оля. Они сидели рядышком на чём-то вроде огромных качелей, вот только качели эти не раскачивались. Вокруг всё было белым.
– Смотри, – показал Олежа вниз. – Видишь? Там где-то Москва.
Оля молчала. Она тихо и уютно улыбалась. Жмурилась от неестественного