Если в «учебке» господствовала, в основном, «уставщина» (это когда молодого солдата доводят до физического изнеможения разрешёнными уставом методами), то в войсках, за некоторым исключением образцово-показательных частей, процветали дедовщина и землячество. Дедовщина предполагала физическое и моральное унижение старослужащими молодых солдат, а землячество использовало в качестве рабов военнослужащих иных национальностей. В некоторых случаях эти системы перемешивались, иногда с добавлением принципов «зоны». Большую часть всех этих «радостей» мечтательный студент Ксенофонтов, всё ещё подстраивавший свою жизнь под идеи книги «Мастер и Маргарита», испытал на себе. Димитрий старался не позволять опускать себя слишком низко, но и в героя-одиночку не играл. Он видел, что произошло с несколькими парнями, которые принялись сопротивляться согласно пацанским законам улицы. Один из них, кандидат в мастера спорта по самбо, был ночью избит группой старослужащих и пару недель провёл в реанимации. У него был сломан нос, челюсть и два ребра. Второй, разжалованный курсант военного училища, мечтал об одном – поскорее уйти на дембель и лечиться, лечиться, лечиться… Он попал в нестроевую часть, живущую по законам «зоны». Теперь Димитрий понял, что примерно могло случиться с Аркашей Золотовым.
Отдушиной для Ксенофонтова стали свидания с родителями, Таней и редкие увольнительные, когда он мог позвонить домой с переговорного пункта или просто часок погулять по городку, около которого располагалась часть.
Но Димитрий выдержал без особых потерь, и даже взял от армии что-то полезное. Правда, немного озлобился, но это скоро прошло. Армейская поговорка «Дембель неизбежен!» работала без сбоя. Ксенофонтова уволили в запас досрочно, как студента, благодаря указу Горбачёва.
– Привет!
– Привет! Ты чего не предупредил? – Таня, ещё сонная, в ночной рубашке прижалась к «пэша» (полушерстяное парадное военное обмундирование).
– Сюрприз хотел сделать!
– Сделал! Пойдём, –