А еще, у него трешка в центре и дача в ближайшем пригороде. Но эти аргументы пришлось оставить при себе. Подливать масла в огонь семейного конфликта категорически не хотелось. Я понимала, что это попытка мамы всеми силами удержать любимую дочь у родительской юбки. И от этого становилось душно.
От родительской опеки хотелось избавиться как можно скорее. Поэтому, получая стандартные реплики о неблагодарном ребенке, в которого вложили всю душу, три года назад покинула родительский дом. Въехала в винтажные апартаменты бабули.
Тогда меня поддержал только брат. Наплевал на упреки жены и причитания матери. Брат помог с переездом, починил текущие краны, вывез откровенный хлам. Постепенно отношения с семьей наладились. Сейчас я была даже благодарна за тот скандал. Он позволил мне встать на ноги. Найти подработку и жить самостоятельно по-настоящему.
Наслаждаясь теплым вечером, дошла до дома. Поднялась на третий этаж. В подъезде было как-то особенно тихо. Даже собака из сорок восьмой квартиры молчала. Обычно пушистый шпиц реагировал на любые движения в подъезде. Стоило открыть дверь, как собака начинала захлебываться истеричным лаем. Чем раздражал жильцов.
Но сегодня, она молчала. В том, что шпиц дома, я была уверена. Хозяева животного с утра уезжали на работу. Мы столкнулись на первом этаже. Парочка спорила о том, кто вечером будет выгуливать Джерри. Хозяйка лохматой сигнализации порыкивала на мужа. Собака жалобно выла наверху.
С мыслями о чужом питомце открыла дверь в квартиру. Нащупала рукой выключатель. Прислушалась. В квартире было тихо. Даже холодильник не издавал никаких звуков. Осмотрелась. Обувь ровно стояла на полке. На крючке тосковали куртки: косуха, с намеком на байкерскую романтику и теплая парка. Под куртками мини-зонт, купленный в китайском магазине. Все было, как обычно. Вот только какая-то чужая энергетика мешала. Как – будто в квартире кто-то был. Или есть.
На всякий случай дверь оставила открытой. Может, кто-то и скажет, что я слегка мнительна. Но это не так. Я просто доверилась интуиции. Внутренняя сигнализация всегда работала без отказа. Жаль, что на мужиков она не реагировала.
Обувь тоже решила не снимать. Чтобы не пришлось убегать босиком. Идя по собственной квартире, напряженно вслушивалась в тишину. Сердце больно билось о ребра. Страх сконцентрировался где-то в центре живота. Пожалела, что с собой не было ножа. Или газового баллончика. Или любого другого средства самообороны. Со стороны ситуация могла выглядеть комично. Но мне было по-настоящему страшно.
Чем ближе подходила к кухне, тем тяжелее становилась чужая аура, тем страшнее становилось. Мозг лихорадочно искал пути для побега. Шаг, еще шаг, еще один. Несколько метров паркета превратились в бесконечность. Ладони вспотели. Сама не заметила, как согнула колени и вжала голову в плечи. Тело инстинктивно хотело стать меньше.
– Удивительная чувствительность! – Мужской голос раздался из кухни. – Входите Яра. Клянусь