– Маша? – присматриваюсь к лицу, на котором сильно изменилась форма носа. – Новикова?
Пухлые губы, узкий прямой нос, скулы тоже заострились…
– Обалдеть… – осматривает меня с головы до ног бывшая одногруппница. – Прие-е-ет!
С радостным писком она обнимает мои плечи, взволнованно смеясь.
Меня встряхивает не меньшая радость, отдаваясь приливом счастья в сердце. Обнимаю ее в ответ, и мы качаемся из стороны в сторону, как неваляшки.
Запах ее духов повсюду. Так пахнут только оригинальные духи, которые прибыли из-за границы.
– Машка… – смеюсь, отстраняясь. – Я бы тебя не узнала…
Она выглядит как рублевская жена. С полным набором белоснежных виниров и ламинацией волос.
Я действительно шокирована.
– Это пластика, – отмахивается Маша. – Любимка моя… – восклицает на эмоциях. – Дай на тебя посмотрю…
На первом курсе мы были не разлей вода. Везде таскались вместе. Она свела мою девичью фамилию Любимова к «Любимке», потому что имела склонность к уменьшительно-ласкательным прозвищам, которые давала всем подряд.
Мы были подругами.
Я никогда не тосковала по студенчеству. Человек, ради которого я отодвинула всех своих друзей и подруг, всегда шел только вперед, смотрел только в будущее. Я делала так же. Рядом с ним мне всегда хотелось жить здесь и сейчас. Отличный урок, я до сих пор цепляюсь за ЕГО чертову логику.
– Оля, ты красотка, – проводит рукой по лежащим на моем плече волосам. – Не изменилась. Вообще…
– Маш… – смотрю на нее в ответ. – Красотка – это ты.
Она выглядит стопроцентно фотогенично.
Она выглядит как голливудская фотомодель.
Я знаю, что хорошо выгляжу, но рядом с ней у любой сдуется самооценка.
В университете она была девочкой из провинции. Ее родители жили где-то глубоко в области, она выбиралась к ним два раза в год и то, потому что «надо». Она слишком любила город, жила в общежитии, обожала тусовки и парней. Короче говоря, была моей противоположностью. Я жила с родителями и слыла разборчивой до тошноты, потому что привести в дом парня в нашей семье можно было только в качестве потенциального зятя.
Это она познакомила меня с Чернышовым…
Она вынесла мне мозг своей влюбленностью в «этого Руслана». А я, как последняя сука, влюбилась в него еще сильнее.
Мне было так стыдно смотреть ей в глаза, после того как мы с ним начали встречаться, но она влюблялась каждую неделю, поэтому мы даже поссориться как следует не смогли.
А потом моя жизнь закрутилась вокруг него и его друзей. К третьему курсу мы с Машей почти не общались. В тот год она уехала на практику в Германию и не вернулась. Я слышала, что она там вышла замуж, это было ужасно на нее похоже.
Она была отличной подругой, а я дерьмовой.
– Я уже полчаса за тобой хожу, – тараторит Маша. – Думаю, ты это или не ты…
– Я бы тебя не узнала.
– Ну, значит, я не зря столько бабок потратила, – весело смеется она.
– У тебя акцент… – улыбаюсь, впервые за