Я оставил палату ближе к вечеру и, пересекая Гейтхауз-корт, вновь подумал о Дирике. Мысль о том времени, которое мне придется провести в обществе этого человека и его странного маленького клерка, не доставляла мне никакого удовольствия. Впрочем, рядом со мной будет Барак. И я поклялся перед собой в том, что не вовлеку его в расследование прошлого Эллен.
Войдя в дом, я без особого удовольствия обнаружил Колдайрона пригнувшимся к закрытой двери гостиной – он явно подслушивал происходивший внутри разговор. Эконом подпрыгнул и торопливо стал оправдываться:
– Мне вот показалось, тут мышиный помет на полу.
– Я ничего не вижу, – ответил я сухо.
Вильям приложил руку к пустой глазнице:
– Теперь зрение мое не то, что было когда-то… с двумя глазами.
Он подобострастно ухмыльнулся. После полученного из Хэмптон-корт письма этот человек начал относиться ко мне со смесью трепета и почтения.
– Завтра я уезжаю, – сказал я, – примерно на десять дней. На южный берег.
Ретиво кивнув, домоправитель сложил морщинистые ладони и отвесил мне полупоклон:
– По королевским делам, сэр? Связанным с войной, должно быть? Вздуть этих французишек?
– По юридическим вопросам.
– Эх, жаль, что я не так молод, чтобы лично задать трепку этим французским петушкам! Как сделал я при Флоддене. Когда я зарубил шотландского короля, сам граф суррейский похвалил меня…
– Я хочу оставить распоряжения на время своего отсутствия…
– Можете положиться на меня, сэр. Я сохраню все в полном порядке. Торговцев, мальчишек, Жожо…
– Я оставляю распоряжаться домом доктора Мальтона.
Сказав это, я с наслаждением увидел, как вытянулось лицо Вильяма. Он проговорил скулящим тоном:
– Там, где я работал до вас, за хозяина всегда оставался эконом.
– Если в доме остается джентльмен, подобно доктору Мальтону, распоряжаться должен он, – заявил я.
Колдайрон метнул в меня короткий и злобный взгляд.
– Ну а теперь, к делу: я голоден, – бросил я непринужденно. – Ступай и пригляди за приготовлением ужина.
Затем я с любопытством вошел в гостиную, желая узнать, что там происходит. Гай и Джозефина сидели за столом. Она закатала рукав на правой руке, открыв заходящий с ладони на запястье красный ожог, который врач обрабатывал лавандовым маслом, наполнившим своим запахом всю комнату.
– Джозефина обожгла руку, – пояснил мой друг.
Девушка тревожно посмотрела на меня:
– Простите меня, сэр, но добрый доктор Мальтон предложил мне свою помощь…
– Я рад, что он это сделал. Ожог, судя по всему, очень болезненный.
– Это так, – согласился Гай. – Какое-то время ей лучше не работать этой рукой. Кроме того, ожог надо смазывать маслом четыре раза в день.
– Очень хорошо, – улыбнулся