Но Гензель протягивал ей косточку, а старуха с ее слабыми глазами не могла рассмотреть ее как следует. Она думала, что это палец Гензеля, и удивлялась тому, что он никак не наберет жиру.
Прошло четыре недели, а Гензель оставался все таким же тощим, – тут терпение у старухи закончилось, и она не захотела больше ждать.
– Эй, Гретель, – крикнула она девочке, – сбегай-ка, принеси воды. Толстого или тощего, все равно завтра я убью Гензеля и сварю.
Ах, как же горевала бедная сестрица, таская воду, слезы так и текли у нее по щекам.
– Милый Господи, помоги нам! – плакала она. – Пусть бы лучше нас сожрали в лесу дикие звери, тогда мы по крайней мере умерли бы вместе.
– Довольно причитать! – сказала старуха. – Это тебе не поможет.
Рано утром Гретель пришлось встать и повесить в очаге котел с водой и развести огонь.
– Сперва испечем хлеб, – сказала старуха, – я уж истопила печку и замесила тесто.
И она подтолкнула бедняжку Гретель к печке, в которой уже полыхало пламя.
– Подойди поближе, – сказала ведьма, – и погляди, довольно ли протоплена печка да пора ли печь хлеб?
А как только Гретель подошла, ведьма хотела впихнуть ее в печь и закрыть там, чтобы испечь ее и тоже съесть.
Но Гретель догадалась, что у нее на уме, и сказала:
– Не пойму, как же это сделать. Как мне влезть туда?
– Да ты глупа, как пробка, – говорит старуха, – вон какой большой лаз, даже для меня. Смотри, как надо! – И она сунула голову в печь.
Тогда Гретель толкнула старуху что было сил, и та упала прямо в печь, потом закрыла железную дверцу и заперла на задвижку. Старуха принялась ужасно выть и кричать, но Гретель убежала, а мерзкая ведьма сгорела дотла.
Гретель побежала к Гензелю, открыла маленький хлев и крикнула:
– Гензель, мы спасены: старая ведьма умерла!
Гензель выскочил из хлева, точно птичка из клетки, когда откроют дверцу. На радостях они принялись обниматься и плясать, и целоваться! Теперь им больше нечего было бояться, так что они вошли в ведьмину избушку, а там повсюду стояли сундуки, полные жемчугов и драгоценных камней.
– Это получше, чем наши камешки, – сказал Гензель и набрал полные карманы.
А Гретель говорит:
– Я тоже хочу взять что-нибудь домой, – и насыпала полный передник.
– А теперь пора нам уходить, – сказал Гензель, – чтобы выбраться из ведьминого леса.
Шли они часа два и и увидали широкую реку.
– Нам через нее не перебраться, – сказал Гензель, – нигде не видно ни брода, ни моста.
– Не видно и лодки, – отвечала Гретель, – но вон там плывет белая уточка; если я ее попрошу, она нам поможет.
И Гретель позвала:
Уточка, подплыви,
Мне и братцу помоги,
Спинку белую подставь,
На тот берег переправь!
Уточка подплыла, Гензель уселся ей на спину и сказал сестрице садиться рядом с ним.
– Нет, –