Мерфи посмотрел на фамилии и имена – их было семь.
– Куда же ты дел восьмого?
– А восьмому я не оставил ни единого шанса на спасение и достойно похоронил. Возможно, у него еще есть несколько часов до преждевременной смерти. Если я, конечно, не просчитался с препаратом и не ввел дозу больше, чем было нужно. Он может быть еще жив… Ну, в отличие от остальных шестерых, трупы которых я сжег…
– Ты сказал, что одного похоронил и еще семеро убиты.
– Да, все верно. Но сжег я только шестерых. Я не лгу вам, Джеймс.
– Как вас зовут?
– Вы этого не узнаете, если я вам не скажу, а я вам этого не скажу.
– Вы только что признались в серийном убийстве.
– Да, Мерфи. А еще я узнал, как вас зовут, и что сегодня вы останетесь разбирать папки с делами.
Мерфи замолчал, задумчиво глядя на бумажку перед его глазами.
– Как вас зовут? – повторил свой вопрос Мерфи уже с осторожностью и гулким сердцебиением в груди.
– Я скажу вам одно… Дам подсказку… Если слишком долго идти по одному следу не смотря по сторонам – на другой наткнуться не выйдет. До скорой встречи, Джеймс, – и звонок завершился.
Выжидая: охота началась
I
20:00, 2015. В ночь массового убийства в лесу
Амелия Кеннет
Спустя десять минут глаза привыкли к красному свету. К темноте она была приучена уже давно.
Одна нога в цепи, которую нужно размотать. Руки у нее свободны. Необходимо найти ключ и выбраться. Подняв голову, она различила углубление в стене справа, но высоко. Выше ее и без того невысокого роста на две головы. Сначала она размотала цепь. Попробовала подойти к двери – теперь получилось, но дверь, как она и ожидала, была заперта. Тогда она вспомнила одну фразу, которую услышала от одной девушки, так и не вернувшейся после того, как он ее забрал: «Используй то, что есть при тебе».
И начала проверять карманы.
В карманах оборванных джинсов ничего не было, в легкой майке на ней тоже.
«Волосы».
Запустив руки в русые пряди волос, она нащупала заколку. Заколку, которую она не снимала после того, как нашла ее в подвале. Детская заколка. Каждый раз думая, что эта же заколка когда-то принадлежала маленькой девочке… которой уже давным-давно нет. Которую он привел к себе в дом, запер в подвале, измучил и тоже убил. Такие мысли приходили часто. Но это было раньше. Примерно после полугода пребывания в темноте и том подвале она начала думать только о том, как оттуда выберется. Пытаться сбежать было невозможно. Возможность предоставлялась тогда, когда он ее давал, уводя из подвала. Что было дальше – никто из них не знал. Он мог убивать их, когда они наскучивали ему и нужны были новые «игрушки». «Игрушки», которых он потом просто прирежет. Но никогда не отпустит. После таких мыслей ей стало больше не жаль. Ни себя, ни кого-либо другого. И не хотелось мстить. Хотелось выбраться