– Я не хочу втягивать их. Достаточно и того, что я потеряла Уильяма.
– Я не занимаюсь благотворительностью. – Проворчал я, не желая копаться в земле, чтобы спрятать труп. По сути, она должна заявить копам о преступлении и понести наказание, а не заметать следы.
– А я не католичка, и что? – раздраженно буркнула Кали, уткнув кулаки в бока. – Просто помоги мне и все.
– Ты слишком человечная, для вампира. Не мешает существовать?
Закатив глаза, рыжая подхватила сверток, но чертыхнувшись, я выхватил его, закидывая себе на плечо. Кали взяла меня под руку, и мы переместились на… кладбище. Я понял это, как только легкие заполнил запах смерти и скорби. Большой участок, обнесенный со всех сторон лесом, походил на вполне обычную лужайку, если бы не кресты, воткнутые в землю и надгробия. Я иначе представлял себе, это место: пустырь с выжженными добела, кривыми стволами деревьев. Пожухлая листва, шаркает по пыльной земле, как перекати-поле, наполняя пространство зловещим хрустом. Но, даже в сумерках, где серый оттенок травы, смешивался с черными пятнами монолитных плит, ощущалось какое-то странное умиротворение. Я слышал легкий шорох листьев и стрекотание насекомых. Откуда-то издалека доносилось тихое уханье птиц. – Это заброшенное кладбище Локвуда. После постройки нового, сюда никто не ходит. – Кали кивнула в сторону. – Из-за растительности, пройти стало невозможно.
Она покрутилась по сторонам, затем шагнула к плите, которая поросла плющом. Опустившись на колени, Кали сдернула ветки, расчищая надгробие. На потрескавшемся камне, мне не удалось прочесть выбитые буквы. Но, я различил дату смерти – 1769. Я положил сверток рядом, присев на корточки.
– Эта могила давно пустует. – Кали вздохнула, обводя пальцем цифры. Затем, перевела их к букве. То ли «Л», то ли «И», но меня больше насторожило, почему клыкастая внезапно стала грустной. Возможно, захоронение принадлежало ее родственнику или возлюбленному. – Она принадлежит моей матери. – О. Вот оно что. Оторвав листик, она нервно перебирала его пальцами.
Еще одна странность, которая совершенно не подходит ей, как вампиру. Скрытность и заносчивость высокомерной суки, вот портрет настоящей пиявки, но Кали ломает шаблон, неожиданно откровенничая со мной. Я похож на того, перед кем стоит исповедоваться или что? Не понимаю. Как и не понимал Веру с ее состраданием. Не познакомься я с Луцианом, то решил бы, что все клыкастые такие милые и пушистые ангелочки.
– И ты хочешь спрятать там труп? – почему в могиле матери? Потому что никто не посмеет вскрыть ее, так как прошло много времени, да и добраться сюда проблематично. Очень умно.
– Да. – Ухватившись за плиту, Кали потянула ее, сдвигая в сторону. Под камнем оказалась дыра, не больше восемнадцати дюймов в диаметре. В нос ударил тошнотворный запах сырости. Я заглянул внутрь, пытаясь разглядеть иссохшие временем, останки матери Кали, но кроме земли ничего не увидел. – Она все равно превратилась в прах.
Спихнув сверток в дыру, я вернул плиту