Разместившись напротив объектива камеры Вадим посмотрел в еле различимое отражение своего лица, искажающееся на поверхности остывшего кофе. Он снова подбирал слова.
«Прежде чем рассказать о человеке, который мне тогда написал, я хочу коротко… ну, как получится… обрисовать картину некоторых событий. Как я уже упомянул, город наш не совсем обычное место. Все эти странности, которые можно найти в окрестностях… Все эти… предметы, явления и места. Там три института ежедневно проводят исследования. Это филиал Нерского Научно-исследовательского института в Полвине, занимающийся непосредственно изучением всех аномальных активностей в пределах нашего города и научно-исследовательский институт имени Григорьева, тот что в Бариче. Основная их база находится недалеко от города. Это я имею в виду сам ННИИ. Если меня когда-нибудь спросят об любом тайном учреждении в мире, обладающим крайне сомнительной славой, с богатым набором разных легенд и слухов, то я не раздумывая выберу его. Чтоб вы понимали, они могут позволить себе публиковать статьи, в которых объясняются некоторые активности аномальных пятен или скопления точек. При этом делая поправку, что о большей части всего мы никогда не узнаем. Вот так. Лаврин так и сказал: «Неизвестно, чем они там занимаются», и «Институт – дыра». И ещё что-то про связь с военными. Хотя лично я считаю, что армия не спонсирует эти исследования. Или, по крайней мере, не наша».
Вадим пнул бревно носком ботинка, и оно, потрескивая, полетело в угли. Насладившись зрелищем, он допил кофе, отставил крышку в сторону и застыл на месте. Вдалеке со стороны леса послышался душераздирающий птичий крик. Такого ему раньше слышать не приходилось. Казалось, таким образом птица пыталась отпугнуть какого-то хищника, внезапно появившегося на её территории. Во всяком случае это имело бы безоговорочный успех. Но вскоре она замолкла, и Вадим смог спокойно продолжить изливать свои мысли.
«К чему я это всё… Я время от времени читал эти статьи. В их правдивости мне сомневаться не приходится. Несмотря на то, что автор или авторы статей пытались предупредить своих читателей об опасности, которые подстерегают их при самостоятельном изучении этих мест, запретить ходить туда они просто не могли. Пожалуйста, бери да иди. Выбирай местечко, подбирай снаряжение и в путь. Если это Кишка, возьми верёвку и водолазный костюм. Если Гнилое болото – бери смело автомат и гранаты. Если Чёрное озеро – возможно тебе понадобится форма и пропуск. А если Красная поляна – ничего не бери, просто напиши завещание и в путь».
Вадим печально ухмыльнулся, глядя в одну точку где-то по краю костра.
«Красная поляна. Все знают, что туда лучше не ходить. Но это сейчас. Тогда, давно, об этом месте не знал почти никто. Институт только начал изучать ту местность. Даже, по-моему, село Тихое тогда еще не отгородили колючкой, не наставили кордонов и не закрыли туда въезд. Теперь же ты можешь доехать только до деревни Боровое, после которого тебя разворачивали люди с автоматами, одетые в чёрно-зелёные спецкостюмы. Каски и бронежилеты прилагались.
Иногда в газете, которую мы получаем бесплатно, публиковались фотографии «опасных преступников», пойманных, а может и убитых на запрещённых территориях. Хотя про убитых это я перегнул. Фотографии сопровождались предупредительным текстом. Эту газету в народе прозвали «Бледная газетёнка», исключительно из-за своего дешёвого внешнего вида. Акцентировалась она на публикации разных криминальных сводок современных реалий Нерска. Темы «Бледной газетёнки» крутились вокруг пропавших людей, новых образований, недоступных для ловли рыб водоёмов, закрытых для охоты угодий, для сбора грибов и ягод лесов. Последние страницы стабильно отдавались в распоряжение института. К кому относились те пойманные злоумышленники, не имеющие прав на посещение запрещённых объектов и территорий было неясно. С каждым годом разница между институтом и городским управлением как-то стиралась.
Эта история произошла лет десять назад. Тогда я ещё жил с родителями и маленькой сестрой. В одном дворе с нами жил один парень, звали его Захаров Максим. Он был старше меня на несколько лет, но при этом выглядел уже как взрослый. Бородатый такой, большой. Именно не толстый, а большой. В общем, если выдать ему топор, то вылитый дровосек. И в очередной раз мы с ним пошли в тот заброшенный деревянный детский садик, который стоял тогда во дворе за забором. По дороге он мне рассказал, что они с отцом отправляются исследовать одно интересное место в ста километрах от города. Место в районе Чёрного озера. Они туда возьмут палатки, развернут там экспедицию, будут собирать образцы грунта. Это был последний день, когда я его видел. Он умер. На Красной поляне, скорее всего. Спустя лишь день, после того как они туда прибыли. Это мне мама потом сказала. Она во дворе многих знала, включая и его мать. Официально он числился как пропавший без вести, но… вряд ли.
Статью об их неудавшейся экспедиции написал Алексей Анатольевич Вессер, первый и основной пилот их группы. В состав её входило три сотрудника Нерского института и один из Барича. Ещё в неё входили два пилота вертолёта, а конкретно Вессер и