Может, допросить единственного человека, который прибыл сюда не в поисках новой счастливой жизни и не был схвачен террористами.
– Слушайте, а вы ж вместе с нами потонете, если что, – подошла к человеку в серой рясе девочка с книгой. – Вам оно надо? Вы ведь знаете, как наверх попасть. Или это ТВ-шоу? Я не соглашалась в нём участвовать. Но если это шоу, то мы не погибнем. Если же нет, то помогите как-то, что ли! Вы же взрослый!
Человек в капюшоне продолжал молчать, скрестив руки.
– Ладно, значит, это шоу. Мы не утонем! – прокричала она толпе на лестнице и на подступах к ней, а потом демонстративно села на широкий сундук, спиной опёршись о стену трюма, достала заветную книгу и равнодушно продолжила чтение.
Но её мало кто понял, потому что она говорила по-русски.
Несколько крайних в очереди человек отошли от лестницы и, глядя на неё, тоже занялись своими делами: искали тайные ходы наружу, слушали шум волн за пределами корабля, уходили в себя, распластавшись на полу.
– А это что за золотой ключик? – голос с притворным акцентом ворвался в мир заживо погребённых в море подростков и озарил их надеждой. Девочка с родимым пятном на левой щеке копалась в сундуках с одеждой времён эпохи Просвещения, надеясь найти что-нибудь не слишком убогое для тематической вечеринки. И вдруг обнаружила блестящий желтизной ключ, словно из сказки про Буратино.
Человек в капюшоне обратил на неё взор, который мог бы состязаться со сканером: так пристально сверху вниз прошёлся глазами, будто сохранял фотографию на сервер.
– Давай его сюда! – проорал Джейсон, но никто не поторопился, как тот привык, броситься к девчонке, чтобы передать ключ ему, стоявшему ближе всех к выходу. И потому она сама подошла к лестнице и чопорно сделал поклон, а потом подняла руку вверх, чтобы стоявшие ближе к самому верху смогли забрать артефакт.
И он подошёл!
Щёлкнул замок, и поток рванул сквозь люк наружу, на палубу. Словно звери, с дикими криками, они бежали, даже не догадываясь, что ждёт их там, за крышкой.
Палуба
Не шоу, не съёмка фильма – за бортом бушевало настоящее море. Плыли они на огромном парусном судне эпохи Нового времени, и волны поднимали его, словно пёрышко, баюкали в своей неровной колыбели, готовой вот-вот опрокинуться. Брызги перелетали за борт бешеными порывами ливня. На палубе не было никого, за исключением ещё одного смотрителя в серой рясе. Тот стоял ровно посередине, неподвижно, скрестив руки перед собой. Он ждал.
Из трюма, шатаясь, выбегали один за другим ошалелые дети, осматривались, кричали. Многие тут же прыгали обратно в трюм, толкаясь, но лишь бы не видеть кошмара бушующей стихии снаружи – пускай кто-то другой разбирается, тот, кто знает толк.
Выбравшиеся пытались удержаться, чтобы не выпасть за борт во время качки: хватались за мачты, ползли, искали укрытия.
– Джейс,