– Да, Адольф и правда неприличный. Кто-то запрещал быть неприлично богатым? Хо-хо-хо! – неуместно пошутил родной отец, громко расхохотавшись. Я замолчала, тщетно ожидая, что тот одумается и спасет меня из склизких лап старика. Но тот вдруг холодно приказал: – Значит так, маленькая дрянь. Хватит трепать мои нервы и строить из себя девственницу! Иди к Мерфи и будь плохой… Безумно плохой девочкой. И если на утро он останется доволен, то я выпишу тебе очень солидный чек. А если нет – забудь о вузе. Выдам замуж за первого попавшегося!
Мое сердце сжалось, сознание помутилось. Тогда я впервые поняла, что меня просто подкладывают под стопку купюр, лишь для справки уточнив:
– Он собирается жениться на мне?
– Не знаю… Быть может… Если тебе повезет. – вполне спокойно ответил отец, словно мы обсуждали погоду. – Пока просто присматривается. Так что будь поактивнее. Заинтересуй его чем-то. Делай так, как говорит. Соглашайся на все. Побольше улыбайся и не грузи своими заумными беседами о учениях Ницше. У любого мужика от этого упадет.
Я сбросила трубку и посмотрела на экран. Хотела удостовериться, что говорила не с родным отцом, а каким-то мошенником. Увы, правда была жестокой. В нее верить я не хотела.
С яростью я откинула телефон в сторону. Попала в стекло, едва его не разбив. То пошатнулось, но осталось на месте. Придя в себя, я вернулась и подняла телефон. Решив, что он ни в чем не виноват. Тогда, приглядевшись, оказалось, что Мерфи сидит все за тем же столиком, расположенным буквально в метре от меня за стеклом.
Я размышляла о том, какой он неприятный, когда к старику подошел официант:
– Господин, ваша дама вернется? Ей нести аперитив?
– О, да! Моя дама вернется! Еще как вернется… – старик пошире расставил ноги, почесав свою ширинку. Было очевидно, что он там прячет. Официант уже хотел тактично удалиться, когда Мерфи одернул его за руку. – Видел, какая жопа и буфера? Просто сосочка, мечта. Мечтаю увидеть ее пухлые губки на своем агрегате, сжать в кулак рыжие волосики… Еще пять лет назад хотел, но из-за папашки повременил. Ты ей в аперитив побольше водки налей и все замаскируй подсластителем. И еще… – он вложил странный маленький пакетик в карман парня. – Вот это добавь. Половину… Нет, всю!
– Но, господин… У нас приличное место… – официант растерялся, оглядываясь по сторонам: «Вдруг кто увидит?». Благо, меня он не заметил. Я даже не дышала. Услышанное повергало в ужас!
Мерфи вложил в тот же карман стопку купюр, и официант удалился, проглотив свои принципы.
В тот момент я осознала, НАСКОЛЬКО папе плевать, кто именно будет пользоваться моим телом. Все решали лишь деньги.
Я вернулась за стол, играя роль кокетливой девицы без принципов. Когда зеленоглазый отвернулся, подмешала в его бурбон снотворное. Оно всегда было в моей сумочке. Из-за забитого графика нервы были не к черту, спать спокойно совершенно не удавалось без помощи лекарств.
– Мне нужно припудрить носик, – коварно