Он чуть было не согласился. Но Доминика заявила: «В таком случае мы уже ничего не сможем взять. Каждому придется оставить половину того, что нужно».
– У вас свой загородный дом?
На лице попутчика не было и признаков пота, и он в платке не нуждался. Когда поезд останавливался неподалеку от тележки с напитками и съестным – а, как правило, она оказывалась на другом конце платформы, – неизвестный покупал небольшую бутылку содовой «Кампари», и под конец Кальмар решил последовать его примеру.
– В нашем поезде тоже есть разносчик, но до нас он доберется не раньше Милана.
В душе Кальмар сердился на свою податливость. Он подробно отвечал на все вопросы незнакомца, а сам спрашивать ни о чем не осмеливался. Хотя ему любопытно было узнать кое-что.
Например, он заметил, что в сетке над сиденьем его спутника не было никаких вещей. Значит, он сдал свои чемоданы в багаж или, быть может, путешествовал налегке?
Вагон шел из Белграда, через Триест. Под скамьей валялась газета какой-то славянской страны. Почему бы Кальмару не спросить запросто: «Вы едете из Белграда?»
Или же: «Вы из Югославии?»
Маловероятно. У этого человека совершенно не славянский тип, и он одинаково бегло говорил по-французски, по-немецки и по-английски, а с контролером изъяснялся на правильном итальянском языке.
На нем был неважно сшитый, весьма заурядный, темный шерстяной костюм и самый простой галстук, который он и не думал развязать, чтобы расстегнуть ворот рубашки.
Почему же Кальмар робел перед ним, как мальчишка? И почему, когда молчание затягивалось, считал своим долгом возобновить разговор, хотя незнакомец ничуть не тяготился длительными паузами и даже не притворялся, что дремлет.
– Моему тестю пришло в голову открыть своеобразный ресторан-ферму при выезде из Пуасси, на холме над Сеной. Это совсем крошечная ферма. И животные там скорее для декорации: две коровы, старая лошадь, коза, три овцы, несколько гусей, уток и кур. Клиенты едят в большой общей комнате с деревянными балками. Им это страшно нравится.
– Вы ездите туда каждое воскресенье?
– Обычно да. Жена очень привязана к родителям, дети обожают животных, и дочка после обеда часами катается верхом.
Кальмар был почти уверен, что за этим последует вопрос: «А что делаете вы?» Он почти всегда целый день валялся одетый в любой свободной комнате.
Еще маленькая станция – Сомма Кампания. Ее проскочили не останавливаясь. Потом миновали Кастельново-ди-Верона, Пескьера-дель-Гарда, Десендзано, донато…
– Я не смогу задержаться в Лозанне, как собирался, мне надо поспеть к женевскому самолету, а этот поезд приходит тютелька в тютельку…
Ага! В первый раз неизвестный заговорил о себе. Но все же он не объяснил, почему выбрал такой неудобный