– Так, а её тут хрен вытащишь… Она в осоке острой, все руки изрежу. Да еще тут яма на дне, так просто не подойти… Есть идеи? – сказал Петя. – Не хотелось бы в нефть нырять.
Алиса следила за ним с несчастным лицом, закусив губу. Рафик с Лёшиком переглянулись.
– Она же задохнется, надо срочно что-то придумать! – воскликнула Алиса, прижимая к себе бобрят.
В её глазах было отчаяние.
Кирилл и нелюбовь
Кирилл вошёл в квартиру и cбросил на пол рюкзак с крепкого плеча. Из кухни за прикрытой дверью звучал нервный голос матери. Кирилл снял куртку, повесил на вешалку. Сделал шаг и протянул руку к двери кухни – надо ужин обсудить с матерью. Вечером в шесть намечалась тренировка. Нужно было не только сделать уроки, но и заранее поужинать. Тренер чётко сказал – никаких упражнений на полный желудок!
Приоткрыв дверь кухни, Кирилл застыл, осознав, с кем говорит мать:
– Что им твои приветы! Лучше бы сам пообщался.
Тихий неразборчивый голос в ответ – очевидно, в трубке телефона.
– Может, заедешь в выходные? Дочь совсем от рук отбилась, ей нужен отец. Посидели бы вместе, поужинали семьей…
Голос матери стал просящим. Чуть умоляющим, чуть кокетливым. Кирилл ощутил смущение, унижение – и за ними шевельнулись в душе боль и ненависть. Его кулак на ручке двери сжался, та скрипнула. Мать, очевидно, услышала и понизила тон. Впрочем, её голос и так погрустнел, став тише:
– Ясно… Да, конечно, понимаю. Как не понять. Ты занят в выходные. Наверное – потому, что твоей новой семье нужно внимание отца. Очень хорошо их понимаю!
Её голос сорвался на крик. Раздался стук пластика – очевидно, бросила трубку на телефон. Мать помолчала и безжизненно сказала:
– Всё слышала?
– Это я, – сказал Кирилл и вошёл в кухню. – Ты как?
Мать уже стояла около холодильника с бутылкой вина в руках. Она лишь махнула рукой и плюхнулась устало на угловой кухонный диванчик. Набулькала вина в кружку и отпила.
– Может, не стоит до ужина? – печально спросил Кирилл.
– Ты ж мой заботливый, – с лёгкой иронией, но одновременно тепло ответила мать. – Ещё школу не закончил, а уже о матери думает. Иди сюда.
Кирилл подошёл к ней, а мать взяла его за руку, и, проникновенно глядя снизу вверх, чётко проговорила:
– Никогда не женись по залёту. Лучше уж сразу одиночество, чем потом разбитые надежды. Понял?
Кирилл не знал, что ответить. Ему очень хотелось спросить, говорил ли отец о нём? Но гордость не позволяла. И опасение спугнуть надежду. Он помолчал и спросил:
– Мне бы ужин пораньше. Можешь что-нибудь лёгкое сготовить через часик?
– Пельмени в холодильнике, бери, вари в любое время, – мать откинулась, махнула рукой и отпила ещё вина. – А я пойду, полежу. Что-то я устала на работе.
“Ты работаешь на полставки, и пьешь алкоголь днём. Ты не устала, а спиваешься!” – что-то такое хотелось ответить Кириллу. Но он был не мастак говорить. Он лишь проводил взглядом мать, уходящую в свою комнату.