– Прошу прощения, король Эдриар. Я всю прожитую жизнь посвятил служению вашей семье и посвящу оставшуюся. Можете быть во мне уверены, – вежливо ответил Флорас, стоя перед Эдриаром, как настоящий аристократ.
– Хорошо, возьмите это, – сказал Эдриар, взяв со стола записку и вложив ее в руку Флораса. – Мне известно о вашем предстоящем конклаве. Прочти это сам, после своим самым преданным и близким офицерам, а теперь ступай.
Мозаичные окна излучали интенсивные лучи, освещавшие фарфоровые лица собеседников. Флорас отвесил монарху почтительный поклон, а затем с явным почтением отступил к двери.
– И еще одно дополнение, – вдогонку произнес Эдриар. – К тебе будет представлена моя гвардия.
– Зачем? Вы питаете ко мне подозрения? – спросил генерал, в его голосе слышалось беспокойство.
– Ничуть. Я просто хочу быть уверенным, что командующий моими войсками находится под бдительной охраной моих лучших солдат, – ответил Эдрияр с сардоническим блеском в глазах. – И все-таки загляни к кузнецу, мне кажется, твой шлем тебе стал маловат. Ступай.
Флорас спиной назад вышел в роскошный тронный зал, и дверь с щелчком закрылась за ним. Но генерал на мгновение задержался перед ней, устремив разочарованный взгляд на ее поверхность. Повернувшись на каблуке, он поспешил к выходу.
– Герои ушли, а им на смену пришли шуты, – размышлял генерал армии Лострада, и коридоры дворца были свидетелями его внутренних переживаний.
– Смена караула! – прокричал Эзеот, входя в тронный зал. Заметив вдалеке Флораса, он с доброжелательной улыбкой подошел к генералу и проводил его до выхода. – Ну что? Что слышно от короля?
– Ничего путного, – лаконично ответил Флорас.
– А ты чего такой недовольный? – еле поспевая за генералом, не отводя от него глаз янтарного цвета, поинтересовался Эзеот.
– Потому что все идет к войне, – ответил генерал, его шаги гулко отдавались в коридорах дворца.
– И что в этом такого? Всем и так понятно, что все к этому идет, – уверенно заявил начальник королевской гвардии.
– Конечно, сценарий далеко не самый невероятный. Только пока ты будешь сидеть в теплом дворце и вылизывать зад коронованной особы, считающейся богоугодной, мой путь приведет меня на передний край битвы. Я поведу своих воинов в бурю войны, наблюдая, как топчут наших товарищей и соседей, погружая их в липкую землю. Я буду свидетелем того, как их убивают, как их тела подвергаются