К дворцу вела сеть длинных узких улиц, таких запутанных, будто змеи собрались в клубок. Алеонте возник четыре века назад, превратившись из крошечной деревушки, основанной беглыми рабами и крестьянами, в большой цветущий город. От той деревни уже ничего не осталось – на ее месте построили военную крепость, которая затем стала королевским дворцом, и все дороги Алеонте вели к нему.
Это было большое прямоугольное здание с четырьмя башнями – память о прошлом, они символизировали четыре центра работорговли и крепостничества, откуда бежали основатели. Стены, обращенные к городу, выложили камнем, а мраморные балконы даже придавали дворцу грозный и величавый вид, но внутри он был отделан кирпичом, а там, где никто не видел – саманом.
Пройдя через главные ворота, у которых несли службу караульные в алой форме, Эйнар попал во внутренние дворы. Самый большой окружали крытые галереи, украшенные скульптурами и лепниной. Туда выходили окна многочисленных советов: магического, финансового, морского и прочих, и прочих.
Каждое утро сотни, даже тысячи людей устремлялись внутрь. Дворы превращались в городскую площадь, и лавочники, коробейники раскладывали товары, аристократы в сопровождении пажей и слуг приходили, чтобы подать прошение или уладить дела, торговцы – получить разрешение, капитаны и моряки – просить пенсию. День ото дня толпа не становилась меньше, ведь посетителей могли принимать неделями, месяцами, и чтобы получить от королевских людей свое, требовалось обладать бессмертием, пожалуй.
Эйнар представил, с каким скорбным лицом каждое утро смотрит король Альдо на все это безумие, и губы исказились в ухмылке. Пусть, пусть смотрит. Может быть, прозреет однажды и поймет, как живет его народ на самом деле.
Душа поднялся по парадной лестнице. Внутри дворец походил на атласную коробку для пирожных: все такое блестящее и вычищенное, с нарочитой утонченностью и нежностью, что так не подходило тем картинам, которые разыгрывались за закрытыми дверями.
На третьем этаже собирались различные советы, и пусть Эйнар входил только в состав королевского, магического и религиозного, он знал, что происходило в других. Финансисты были готовы удушить соседа за украденную монету – как же, ведь не им досталось! В морском совете то причитали из-за нападений пиратов, то жадно потирали руки, радуясь налогу, собранному в островных или южных колониях. А в военном вместо действий были пышные церемонии и громкие бравады.
Утонченный слуга в золотой ливрее открыл дверь и известил о приходе. Внутри уже собрались король Альдо Третий, Игаро Фарьеса – глава магического совета и Огест Олитейра – военный министр. В углу сидел молодой человек в очках – секретарь, протоколирующий