– У вас нет запрещённых вещей?
Они всегда спрашивают и в большинстве случаев верят на слово. Кстати, и чиновники так же, что странно в стране, полной лицемеров.
– Нет, конечно, – моя лёгкая улыбка его в этом убеждает. Отошёл к следующей жертве. А вот Светку проверили… Чем-то она церберам не понравилась, но возмущаться нельзя – только хуже сделаю. Только бы до слез не довели, перед экзаменом это плохо.
Решено, если доведут – напишу жалобу.
Не довели, держится девочка, вот и ладненько.
Сейчас раздадут задания, и мы начнём марафон на пять с лишним часов. Дурное дело нехитрое, как папа говорил, знай себе пиши. Главное – настроиться на то, что я всё знаю, ведь я действительно всё знаю. Интересно, их о Ренате предупредили? Если нет, то будет часа через два пауза на вызов медиков. У девочки сердечная недостаточность, а изверги родители послали Ренату в интернат, вместо того чтобы заботиться о ней дома. Я о своих одногруппницах многое знаю. Кого-то успокаивал, кому-то помогал. Просто, по-дружески, без намеков на постель. Так тоже бывает, особенно у меня. Правда, у меня только так и бывает. Всё, отбросили посторонние мысли, пишем.
В принципе, ничего неожиданного на дне рождения Витьки не произошло. Все они такие, эти празднества, как под копирку. Улыбки, поздравления, объятия, хотя ко мне Витя не полез, будто что-то почувствовал. Странный он, смотрит в глаза, а не на грудь или ещё ниже, как другие. Что-то было в его глазах на этом вечере, что-то такое, как… Не могу выразить. Понимание? Да что он может знать, домашний мальчик! Его хотя бы мама не бросила! А я… А меня…
Вернувшись в свою комнату, приняла душ и улеглась – наутро экзамен. Важный экзамен, без вариантов. И вот тут меня накрыла такая тоска… Сначала стало привычно страшно, показалось, что из тёмного угла тянутся ко мне мужские руки, чтобы… Не думать! Есть вещи, которые невозможно забыть, но совсем нельзя вспоминать, хватит мне и кошмаров наяву, чтобы ещё в воспоминаниях ко мне приходил самый страшный кошмар моего детства.
Надо закрыть глаза и спать, но вот почему-то стоит закрыть глаза – и возникает Витька. Эта его грустная улыбка, понимающий взгляд, остановленное движение. Ведь хотел же обнять, что его остановило? Неужели мой взгляд? Да, я боюсь. Боюсь объятий, прикосновений и вообще мужчин на расстоянии ближе, чем «четыре лаптя». И тайна этого страха скрыта в моем безрадостном детстве. Зачем я вообще родилась? За что?
Вот, довела себя до истерики. Надо теперь вымыть лицо и улечься, наконец, спать. Спать, впереди экзамен, который я обязана сдать отлично, а иначе… эти… у которых я живу, они точно придумают что-то максимально унизительное. На свете есть люди и есть эти – они не люди, а твари. Равнодушные, жестокие, отвратительные по сути своей. Спать, спать, спать…
Всю ночь мне почему-то снился Витька, точнее, я с ним. Гуляли, держась за руки, в каком-то странном, почти прозрачном лесу. Эти деревья