– Остыл, горячий финский парень? – Из дверей показалась Обрескова, на ходу расстёгивая сумочку и доставая пачку сигарет. – Блин, ты же не куришь. Как назло, зажигалку забыла.
– Так бросай, – я пожал плечами, – вредная привычка.
– Зато нервы успокаивает, – повертела сигарету в пальцах Юлия, но всё же убрала обратно в пачку. – А с вами ведь о спокойной жизни только мечтать приходится.
– Вот только не говори, что нам не следовало этого делать. – Я поморщился. – Ладно этот кретин, но ты же должна понимать, что мы наткнулись на что-то очень серьёзное. Капище посреди города – это не шутка. Кто знает, к чему ребёнка готовили.
– Ладно, не кипятись, – успокаивающе похлопала меня по плечу девушка. – Вы всё сделали правильно. И что достали божка, уже огромный плюс. Я договорилась, отправим его в Москву, в лабораторию. Есть шанс, что они что-то найдут. Я и до этого верила тебе, что с этой бабкой что-то не так, а сейчас есть физическое подтверждение. Но сильно не радуйся. Пока не будет заключения, причём положительного, никто и пальцем не пошевелит.
– Капища недостаточно? – я поморщился. – Им что, трупы нужны?
– Да, – обезоруживающе честно призналась Обрескова, – Бюро ничем не отличается от любой другой государственной конторы. Везде царствует бюрократия, чудовище, пострашнее хтонических монстров. Каждый шаг описывают тысячи инструкций, служебных распоряжений и внутренних приказов. И по ним отсутствие показаний маятника является достаточным основанием для отказа в возбуждении дела.
– Бред, – я потёр лицо. – Какой же дикий бред. Вот тебе капище, вот монстр на записи. Да. Там всё размыто, но голос же слышно. И ни фига! Иди, мальчик, играйся в песочек, не мешай дядям работать.
– Ну, не настолько всё плохо, – усмехнулась Юлия. – На самом деле все понимают, что мы столкнулись с чем-то потусторонним. Но одно дело понимать это умом, другое – дать официальный ход делу.
– Так какого меня тогда пять часов мариновали?! – взорвался я. – Блин, уже утро скоро! Этот урод что, просто, издевался?! Чистосердечное ему подавай.
– Ты будто сегодня родился, – рассмеялась Обрескова. – Человек хотел на шару палку срубить. По-глупому, кстати. Сам бы в итоге нарвался, но кто ему доктор. Можно сказать, ты ему работу спас. А может, и не только.
– Чего это вдруг? – заинтересовался я. – Вроде ничего такого мы не делали.
– Ключевое слово – мы, – стукнула меня ладонью по голове девушка. – Начинай уже думать в глобальном смысле. Если бы Кац завёл дело по твоим показаниям, всплыло бы участие Кати. А Милорадовичи пользуются большим уважением и в сообществе, и в бюро. Всё-таки чистые боевики, не раз выходившие против разных монстров. Так что, узнай Всеслав,